|
|
|
|
 |
 ОСТОРОЖНО – МЕТАДОН!!!
Составители:
О прошедших конференцияхКак же получается, что при таком сходстве мнений о нецелесообразности и вредности введения программ ЗМТ в России и у наркологов, и у правоохранительных органов нашего Отечества с 2004 года уже несколько раз проходили научные конференции с большим количеством докладов иностранных и, в меньшей степени, наших коллег о «пользе» метадона для России? Эти крупные общественные форумы фактически открыто пропагандировали заместительную терапию метадоном. Сторонники ЗМТ с высоких трибун подводили под её внедрение в России теоретическую базу и вопиющим образом фальсифицировали имеющиеся факты в своих корыстных интересах, замалчивали те данные, о которых говорилось выше – в обзоре литературы. Конференции требовали больших финансовых затрат, покрывавшихся явно не из скудного бюджета Минздравсоцразвития Российской Федерации. Их целью было формирование общественного мнения для облегчения постепенного внедрения метадона и других веществ, используемых для заместительной терапии в систему наркологической помощи в России, а по сути – обесценивание и планомерное разрушение сложившейся системы помощи лицам, страдающим наркотической зависимостью. Итак, обратимся к современной хронологии проведения подобных мероприятий. В рамках проекта защиты и продвижения стратегии заместительной терапии, проводимого в России, в городе Оренбурге, на базе Областного наркологического диспансера, с 31 мая по 1 июня 2004 года прошёл семинар «Актуальные проблемы современной наркологии». Подобный семинар уже проходил в нескольких региональных центрах Российской Федерации, на территории которых осуществляют свою деятельность программы снижения вреда. Основная задача семинара заключалась в изменении негативного отношения специалистов, работающих в области оказания помощи наркозависимым, к возможности использования заместительной терапии. Семинар вели директор Института исследований проблем психического здоровья, заведующий кафедрой медицинской и общей психологии Казанского государственного медицинского университета, д.м.н., профессор В.Д. Менделевич, заведующий кафедрой наркологии Российской государственной медицинской академии последипломного образования, д.м.н., профессор Ю.В. Валентик. В работе семинара приняли участие около 60 человек: психиатров, психиатров-наркологов, психологов, психотерапевтов из Оренбурга и Оренбургской области. На семинаре присутствовали представители СПИД-Центра, Федеральной службы по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ и Комитета по делам молодежи. Презентация В.Д. Менделевича «Актуальные проблемы современной российской наркологии», открывшая работу семинара, стала основой для обсуждения проблем заместительной терапии с позиции специалистов, работающих в области оказания помощи наркозависимым. Некоторыми участниками семинара было отмечено, что главной проблемой в продвижении заместительной терапии является то, что заместительная терапия рассматривается в первую очередь не с профессиональной и прагматической точек зрения, а с точки зрения морали: идеологии (основанной на репрессивном мышлении), религии, личностного мировоззрения. Ознакомление с темой заместительной терапии происходило по схеме «от общего к частному». Хотя обсуждались и другие вопросы, заместительная терапия была своего рода лейтмотивом семинара, который присутствовал при решении любого вопроса в контексте соответствующей тематики. В конце каждого рабочего дня проводились круглые столы для обсуждения накопившихся за день вопросов. В первый день тема круглого стола была определена как «Перспективы внедрения заместительной терапии в России». В отличие от других регионов на семинаре не было негативных высказываний в адрес заместительной терапии. В основном обсуждались технические аспекты заместительной терапии и актуальность тех или иных предпосылок. Во второй день работы круглого стола предполагалась беседа по всем темам семинара, но в конечном итоге всё свелось к вопросу заместительной терапии. Участники семинара признали, что на сегодняшний день заместительная терапия входит в противоречие с существующим законодательством Российской Федерации. Негативно относятся к внедрению такого рода программ Министерство здравоохранения и Федеральная служба по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ. Таким образом, подвели итог присутствующие сторонники внедрения заместительной терапии в России, учитывая особенности ситуации, сложившейся вокруг заместительной терапии, единственно возможными действиями по её продвижению могут быть: информирование, лоббирование, сбор и озвучивание мнения специалистов-сторонников этой идеи, а также открытые дискуссии. По словам организаторов, данный цикл семинаров является важным элементом в продвижении и поддержке стратегии заместительной терапии, так как позволяет создать прецедент для обсуждения вопроса с профессиональной точки зрения среди широкого круга специалистов, работающих в области оказания помощи наркозависимым, с целью изменения их отношения. Также было заявлено, что изменение законодательной базы в вопросе заместительной терапии требует изменения мнения по данному вопросу со стороны медицинских специалистов, политических деятелей, представителей администрации, СМИ и общества в целом. В этой связи организаторы подобных семинаров считают необходимым консолидировать усилия всех заинтересованных сторон как государственного, так и негосударственного секторов. Материал об этом семинаре взят из статьи Всеволода Ли, старшего тренера отдела тренингов по снижению вреда «СПИД Фонд Восток-Запад» (AIDS Foundation East-West – AFEW) «Перспективы внедрения заместительной терапии наркозависимых в России. Семинар «Актуальные проблемы современной наркологии», Оренбург, 31 мая–1 июня», размещённой в Интернете. 25-27 октября 2004 года в Казани проходила международная научно-практическая конференция «Новые методы лечения и реабилитации в наркологии (заместительная терапия, психофармакотерапия, психотерапия)», где её участники также говорили только о положительных сторонах заместительной терапии в лечении и реабилитации потребителей инъекционных наркотиков. При этом о негативных моментах, выявленных в процессе их функционирования на Западе, постарались умолчать. Её организаторами выступили Институт исследований проблем психического здоровья (Россия), Казанский государственный университет, Институт «открытое общество» (Фонд Сороса, США), Всероссийская сеть снижения вреда при поддержке Международной программы снижения вреда (Нью-Йорк, США) при участии Управления ООН по наркотикам и преступности, ВОЗ, Объединённой программы ООН по ВИЧ/СПИДу. И конечно же рядом был неутомимый сторонник внедрения программ заместительной терапии в России профессор В.Д.Менделевич, ведь Казань – это его место работы и активной деятельности, а именно – Казанский государственный медицинский университет. 12 января 2005 года в Москве, в здании Всемирного банка состоялся круглый стол «Будущее Российской наркологии». Организаторы: институт исследований проблем психического здоровья, Всероссийская сеть снижения вреда, Независимый экспертный совет по проблемам злоупотребления ПАВ. На нём было озвучено мнение об исключительно положительной роли «Программ снижения вреда», включая заместительную (поддерживающую) терапию различными наркотическими веществами как в борьбе как распространением ВИЧ/СПИД на территории Российской Федерации, так и с другими последствиями употребления инъекционных наркотиков в нашей стране. 30-31 марта 2006 года в Москве, в Колонном зале Дома союзов была проведена международная конференция «Мир без наркотиков. Здоровье нации и борьба с наркотерроризмом». Организатор - Общероссийская общественная организация «Лига здоровья нации», председатель – академик РАМН Л.А.Бокерия. Необходимо отметить, что в сборнике материалов этой конференции опубликован меморандум «»Нет» метадоновым программам в Российской Федерации (применение метадона нельзя рассматривать как лечение)». Его совместно подписали ведущие российские психиатры-наркологи: председатель Российского общества психиатров, профессор В.Н.Краснов, директор Национального научного центра наркологии Минздравсоцразвития РФ, член-корреспондент РАМН, профессор Н.Н.Иванец, заместитель председателя Российского общества психиатров, член Международного комитета по контролю за наркотиками при ООН, директор Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени В.П.Сербского, академик РАМН, профессор Т.Б.Дмитриева, заместитель начальника Главного управления исполнения наказаний Министерства юстиции России А.С.Кононец, директор Научного центра психического здоровья РАМН, академик РАМН, профессор А.С.Тиганов [25]. Несмотря на такую преамбулу, многочисленные выступления иностранных гостей на последней конференции - профессоров, докторов психиатрии, чиновников - независимо от их гражданства (страны Европейского Союза или Соединённые Штаты Америки), отличались редкостным единообразием мнений и поразительной настойчивостью в отношении внедрения «спасительных» программ заместительной терапии. После технически блестяще подготовленных докладов с трибуны произносились однозначные чёткие рекомендации - немедленно начать применять метадон в России! Этому называлось несколько причин:
Соответственно этим причинам делались выводы:
Несмотря на видимую стройность связки «причин и выводов», она далеко не безупречна, и по всем вышеизложенным пунктам существуют не только иные мнения, но и даже очень серьёзные возражения. Итак, каковы же эти альтернативные «западным» суждения? 1. На той же мартовской конференции 2006 года («Мир без наркотиков. Здоровье нации и борьба с наркотерроризмом») в Москве было отмечено, что за последний 2005 год прироста заболеваемости наркоманией практически не наблюдается, что предполагаемое число больных наркоманией несколько преувеличивается. Здесь необходимо пояснить, что для оценки реального количества потребителей наркотиков число состоящих на официальном учёте в наркологических диспансерах принято умножать на некий коэффициент. Принцип верный, но в зависимости от целей докладчика, этот коэффициент был равен то 2, то 7, то 10. В то же время необходимо учитывать, что достаточно весомая часть наркозависимых уходит из поля зрения специалистов в так называемый «легальный» наркорынок – аптечную сеть с большим ассортиментом продающихся, к нашему глубочайшему сожалению, без рецепта наркотических средств, что противоречит существующим в нашей стране юридическим нормам. Но это уже отдельный разговор. Вся история многострадальной России свидетельствует, что опыт стран Запада в преодолении тех или иных проблем никогда не годился в прямом переносе для России. Не побоимся комичности сравнения, но в России раздавать дозированный метадон для больных наркоманией всё равно, что пытаться лечить запойный водочный алкоголизм регулярным употреблением малых доз красного вина, выдаваемого по утрам в районном наркологическом диспансере. Кто-то перестал бы тогда напиваться при удобном случае?! 2. Общая криминальная активность наркоманов однозначно не снизится, о чём свидетельствует печальный опыт других стран. Кроме потребностей в наркотиках, у наркоманов есть и другие потребности - в пище, одежде, развлечениях - при отсутствии стойкой мотивации к трудовой деятельности и при наличии навыков отъёма денежных средств у других людей. На воровство, грабежи, как известно, идут не только наркоманы, которым необходима доза героина, но и другие люди, никогда наркотики не употреблявшие, но имеющие склонность к «красивой жизни». Так, для наркомана всё происходящее становится нормой жизни, без которой ему очень трудно прожить. Применением метадона (как и любого другого наркотика или лекарственного препарата) научить наркомана трудиться и жить по другому просто невозможно. 3. Если, получив с утра метадоновый паек, вечером наркоман встретит того, кто ему предложит «уколоться» даром (например, распространителя наркотиков, ищущего клиентов, или того, с кем он раньше употреблял наркотики), то мало кто будет раздумывать о риске заражения ВИЧ-инфекцией или гепатитом через шприц, и наркотик будет немедленно употреблён. Следует помнить, что у больных наркоманией резко снижен инстинкт самосохранения, в этом заключается одна из особенностей данной психической патологии. Половую распущенность наркоманов, их безответственность за себя и своего, как правило, временного или случайного партнера невозможно устранить введением метадоновых программ. А ведь половой путь передачи, как уже было отмечено выше, выходит на первое место. 4. Употребление наркотиков в местах лишения свободы - это постоянно существующая проблема правоохранительных органов. Она решается усилением досмотра передач и ужесточением контроля над своими собственными сотрудниками, а вовсе не обеспечением опийным наркотиком наркоманов, отбывающих срок за уголовно наказуемые преступления закона. До сих пор ни в следственных изоляторах, ни в иных местах лишения свободы ни один заключённый-наркоман не умер из-за нехватки героина. Следует учесть, что преступники - люди, склонные к риску, к нарушению общественного порядка, к отвержению всего легального, разрешённого, поэтому постоянные попытки пронести или передать в места лишения свободы наркотики были, есть и будут независимо от раздачи метадона. (Наиболее часто, более чем в 50% случаев, передаются каннабиноиды – в частности, анаша, а вовсе не опиаты.) Более того, применение метадона в местах лишения свободы абсолютно извращает само понятие отбывания наказания. 5. Смертность больных наркоманией в молодом возрасте в любой стране остаётся на высоком уровне. Это происходит потому, что данный показатель связан не только с передозировками «уличным», содержащих разнообразные токсические добавки, героином, но и с рядом других факторов: общей астенизацией, то есть ослаблением организма, нарушением иммунной системы, с сопутствующими инфекционными заболеваниями, бесчисленными несчастными случаями, происходящими с наркоманами в состоянии одурманивания, а также завершёнными суицидами. 6. Гуманизм при оказании наркологической помощи в лечебных учреждениях в нашей стране не вызывает сомнений. Наркологическая помощь в большинстве случаев оказывается в платном порядке, что создает конкуренцию среди врачей и поиск наиболее щадящих методов лечения. В Москве и других крупных городах применяются современные высокоэффективные лекарственные средства, делающие отказ от наркотика максимально безболезненным и практически безопасным. Но ни в коем случае нельзя забывать, что по стандартам оказания наркологической помощи в России врачом должны применяться те средства, которые сами не вызывают зависимости. Особенно это касается препаратов, которые назначаются на длительный период времени. Здесь гуманизм в лечении таких больных проявляется в стремлении к тому, чтобы они после периода лечения смогли жить без химических средств. В соответствии с этим, пожизненное применение метадона никак нельзя отнести к гуманным методам. Напротив, такое «лечение», как ЗМТ, является антигуманным со всех точек зрения. Бесчеловечно и жестоко в угоду прибылям неких фармацевтических корпораций ориентировать больных людей на беспросветный мрак пожизненного употребления любого наркотика, тем более распространяемого легально, с ведома государства. А ведь это и будет тот самый наркотерроризм, против которого объявляли войну организаторы и некоторые участники вышеозначенных конференций, в подавляющем большинстве своём иностранные гости. Судя по оценке медицинских чиновников из Америки и ряда других стран, на обеспечение метадоновой программы для одного больного в год в России потребуется около 4,5-5 тысяч долларов (из докладов на конференции «Мир без наркотиков. Здоровье нации и борьба с наркотерроризмом»). Однако ни один из них не указал, кто будет платить деньги фармацевтическим компаниям, упорно продвигающим метадон в Россию. Планируется ли изымать эти средства из скудного бюджета семей наркоманов? Или же стратегия в данной сфере заключается в навязывании государству, здравоохранению, правоохранительным органам в лучшем случае просто бессмысленных финансовых затрат? Если планируется первый вариант, то неплохо было бы провести опрос общественного мнения: согласны ли родители, имеющие детей-наркоманов, на пожизненную оплату их пагубного пристрастия, или всё же им необходима надлежащая профессиональная медицинская, психологическая помощь и социальная реабилитация? Если планируется второй вариант, то он опасен ещё в большей степени, поскольку метадон, официально распространяемый в медицинских учреждениях наркологического профиля и местах лишения свободы, никогда не решит проблему наркомании в России, а только будет способствовать её усугублению. Как доказала мировая практика (кстати, почему-то совершенно не освещённая на всех прошедших в поддержку идей заместительной терапии конференциях), для оказания полноценной наркологической помощи населению наиболее обоснованным является создание реабилитационных центров по типу коммун, которые весьма успешно функционируют уже несколько десятилетий во многих странах Европы. Если государство готово будет выделять хотя бы по 4,5-5 тысяч долларов в год на каждого больного опийной наркоманией, то эти деньги гораздо полезнее израсходовать на создание подобных реабилитационных центров. Тогда вместо инвалидов и калек, зависимых от опиатов и накрепко привязанных к метадоновому пайку, государство получит куда более полноценных в психическом и социальном отношении граждан, могущих совершить ещё немало полезных для своей страны дел. Подавляющее большинство сторонников гуманного отношения к наркопотребителям выступают, как известно, и за декриминализацию наркорынка, считая, что работа самоорганизаций (наркопотребителей и их защитников) должна быть основана на той точке зрения, что именно репрессивная политика по отношению к потреблению наркотиков, нашедшая своё выражение в статьях Уголовного кодекса, несёт ответственность за проблему наркотиков. Но ведь если вдуматься, сама идея декриминализации наркотиков абсурдна по своей сути. Чтобы снять криминальную печать с употребления наркотиков, необходимо в корне изменить юридическое право в отношении культивирования, производства, хранения, распространения и сбыта наркотических средств, то есть – полностью легализовать их, отдав протекание всех этих процессов либо в руки государства, либо под его контроль. К тому же придётся кардинально изменить общественное мнение по отношению к наркотикам и людям, их употребляющим. Для государства или для неких групп, лоббирующих такого рода политику, это – действительно непростое дело. В нашей стране, в частности, активным сторонником идей декриминализации наркопотребления является весьма опытный врач-нарколог и по совместительству член Общественной Палаты Государственной Думы Российской Федерации Олег Зыков. Людям, подобным ему, необходимо однозначно понять, что какую бы либеральную политику не проводило государство под давлением заинтересованных лиц, в любом случае останутся те или иные запретительные и ограничительные меры, значит, останется и криминал. Полной декриминализации употребления наркотических средств достичь никогда не удастся, если только общество желает себя сохранить. В соответствии с этим, приходится говорить лишь о возможности уменьшения криминализации, а не о возможной полной декриминализации общества. Поставленной цели можно достичь только адекватными мерами воспитательного и профилактического характера. При этом всем участникам данной общественно-политической и медицинской дискуссии необходимо учитывать, что на мнение и последующие действия людей, приводящих в итоге к гибели других людей, всегда будет соответствующее противодействие. В начале этого, 2006 года, вышли в свет «Стандарты и гарантии качества лечения лиц, зависимых от запрещённых законом наркотиков, и социальной реадаптации наркозависимых в странах Европейского Союза и в Норвегии», автор – Ю. Сольберг, руководитель группы анализа национальных отчётов Европейского Центра мониторинга по проблемам наркотиков и наркозависимости (EMCDDA). В них, в качестве примера исследования, направленного на усовершенствование системы лечения и социальной реадаптации наркозависимых, как это ни парадоксально звучит, приводится … стратегия снабжения наркозависимых метадоном, опубликованные в рамках программы «Euro-Methwork», финансируемой Европейской Комиссией DG SanCo. Эти «метадоновые стратегии» предлагают способы снабжения метадоном лечебных центров для больных наркоманией, что опять-таки выдаётся за наилучшую клиническую практику. Далее сообщается, что в ближайшем будущем 10 специально назначенных экспертов напишут конкретные рекомендации, основывающиеся на «Европейских Метадоновых Стратегиях», после чего предусматривается разработка соответствующего «Сертификата качества» [46]. Вот что нас ждёт в ближайшем будущем – очередное наступление по всем фронтам! Взгляните теперь на комментарий от координатора программ по ВИЧ/СПИД в России «Врачей без границ» Урбана Вебера: «У нашей организации в России не существует в настоящее время никаких программ по метадону. И никакого давления, никакого сговора с фармфирмами о проталкивании через нас метадона в Россию тоже нет. Мы просто поддерживаем идею необходимости метадоновой программы в России. Она сможет снизить число ВИЧ-инфицированных среди потребителей наркотиков. Насколько я знаю, – продолжает Вебер, – российское представительство объединённых программ ООН по ВИЧ/СПИД последние два года на общероссийских форумах подчеркивало, что пора включить метадон в стратегический план борьбы. Чтобы ваши специалисты познакомились с метадоновой программой в Польше, «Открытое общество» выделило грант для восьми официальных представителей органов здравоохранения…» (прим. авт. - информация на 2002 год). Дальше – больше. С помощью Урбана Вебера удалось узнать, почему первыми открыто и напористо стали выступать за метадоновую программу Свердловская область и Татарстан: «Просто в этих регионах медики очень продвинуты по сравнению с остальными российскими коллегами. В Свердловской области активно работает правительство Великобритании. Самым главным областным чиновникам оно организовало поездку в Англию для знакомства с метадоновыми программами. Познакомились – отношение стало положительным. В Татарстане работают наши участники тренинга. Они тоже хорошо понимают, что такое метадоновая программа, поэтому её поддерживают». «Из этих слов господина Вебера можно сделать однозначный вывод, что на тренингах, проводимых «Врачами без границ», метадоновая терапия всё-таки пропагандируется» (Елена Костюк, «Искушение метадоном», 2002). Здесь необходимо отметить, что данная программа не только пропагандируется. В. Жумагалиев, координатор программы «Здоровье населения России» фонда Сороса сказал: «... фонд работает совместно с Минздравом и «Врачами без границ» и готовит почву для введения метадоновой программы в России». Вот так. Ни больше, ни меньше. Представитель Гражданской комиссии по правам человека в России Александр Иванов также говорил, что правительство Татарстана уже давно работает с Францией по этой программе. Недавно заместитель главного санитарного врача города Екатеринбурга В. Романенко предложил легализовать метадон в Свердловской области. Губернатор Свердловской области Эдуард Россель, к нашему великому сожалению, также поддерживает эту программу, доверяя в этом случае мнению окружающих его медиков. А ведь и без этих программ уже долгое время от наркотиков продолжают погибать наши дети и юноши – будущее России! Следует подчеркнуть, что представители международных фондов, активно финансирующих реализацию программ «снижения вреда» в России и, в частности, сбор информации о наркопотреблении в нашем регионе, ничего слышать не хотят о финансировании других современных лечебных или реабилитационных программ, предлагаемых некоторыми российскими специалистами, как и о проведении целевых психологических исследований на нашей территории для объективного анализа динамично развивающейся ситуацией повышения уровня наркотизации населения [21]. Россия оказалась в центре внимания экспертов Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) на международной конференции по СПИДу, прошедшей в прошлом году в Рио-де-Жанейро, Бразилия. По представленным на этом симпозиуме данным, на момент его проведения более одного процента россиян являлось ВИЧ-инфицированными. Похожая ситуация наблюдается на Украине, где почти полтора процента населения заражено вирусом иммунодефицита человека. Было высказано предположение, что реальная статистика может быть ещё хуже. Там же некоторые учёные говорили об эпидемии ВИЧ/СПИД в России и Украине, которая началась не так давно, но в последние годы широко набирает темпы. Впрочем, многие докладчики отметили и достижения России в борьбе со СПИДом. На фоне озабоченности этой проблемой всеми участниками конфереции единогласно была озвучена позиция организаторов конференции: «Страны СНГ должны снять запрет на так называемую заместительную терапию, поскольку…многие учёные на Западе считают, что с помощью метадона можно сдержать распространение СПИДа. Спасти Россию и многие другие постсоветские страны от неотвратимо наступающей эпидемии СПИДа могла бы именно заместительная терапия». Поскольку кратчайший путь к ВИЧ-инфекции лежит через внутривенное использование наркотиков, присутствующие на форуме медики считают необходимым, прежде всего, снять человека с иглы. И это правильно, но для этого эксперты ВОЗ в очередной раз предложили использовать в этих целях два лекарственных препарата – метадон и бупренорфин. По словам консультанта программы ВОЗ по ВИЧ/СПИДу доктора Мартина Донахью, присутствовавшего, на той самой Международной конференции по СПИДу в Рио-де-Жанейро, заместительная терапия применяется в странах Западной Европы, США, Канаде и Великобритании уже более 40 лет и доказала свою эффективность: «Сокращаются инъекции, так как метадон принимают как таблетки. Соответственно, перекрываются пути попадания ВИЧ-инфекции через грязные шприцы. Снижается риск передачи гепатита С. Ведь почти половина потребителей наркотиков больны этим серьезным заболеванием. Уменьшается опасность возникновения абсцессов. Ну, и наконец, значительно реже случаются передозировки». (Источник: Aids-drugs.uz). Выше мы уже продемонстрировали результаты серьёзных научных исследований, опровергающих многое из сказанного казалось бы авторитетным в своей области специалистом. Предоставляем право делать выводы вам. Одно здесь очевидно - кто-то нас обманывает, ошибочно принимая за профанов и невежд. Сразу же может возникнуть вопрос – на сколько процентов уменьшается распространение ВИЧ/СПИД с помощью метадона или бупренорфина? Развёрнутый ответ на него не был дан участниками столь авторитетного собрания. Точно можно сказать, что эти цифры ничтожно малы по сравнению с процентом наркозависимых лиц, продолжающих оставаться таковыми на протяжении длящейся годами, если не всю оставшуюся жизнь, зависимости от официально выдаваемых государством или общественными организациями наркотических «пайков». Ещё раз повторим, что многие из них кроме утренней порции метадона, бупренорфина или какого-либо иного подобного препарата, продолжают употреблять другие наркотики или психотропные препараты. Большинство из них лишь на бумаге числятся на рабочем месте, при этом продолжая асоциальный образ жизни, любым путём добывая себе деньги на дополнительную дозу «уличного» наркотика. Это не просто слова – это искалеченные судьбы как самих наркоманов, так и их несчастных семей, обречённых быть рядом и страдать вместе с ними. Авторы данной работы были в Центрах выдачи метадона в Литве, Сербии, Болгарии. Общались с теми, кто находится в программе и с их родственниками – везде одинаковая картина. В других странах происходит тоже самое. Сторонники внедрения заместительной «поддерживающей» терапии говорят лишь об экономической эффективности этих методик для общества и всегда стараются уйти от индивидуализации проблемы. Даже лиц, страдающих тем или иным видом зависимости от психоактивных веществ в своих докладах и обзорах, они называют не иначе как «потребители инъекционных наркотиков (ПИН)», скрывая за аббревиатурой миллионы человеческих трагедий! С сухими терминами проще работать, ведь человеческий фактор в таком случае уходит на второй план. Лучше бы уважаемые эксперты Всемирной организации здравоохранения подсчитали, сколько пользы в денежном эквиваленте может принести обществу человек, полностью отказавшийся от наркотиков, создавший семью, зачавший (или родивший), а затем и воспитавший собственных детей – будущее каждого государства. Ещё раз подчеркнём, что при грамотно построенной системе реабилитации в терапевтическом сообществе (коммуне), достаточно высокий процент ребят и девчат начинает жить трезвой жизнью, больше никогда не возвращаясь к злоупотреблению наркотиками и алкоголем. И можно достигнуть ещё более хороших результатов, если продолжать заниматься научными изысканиями по данному вопросу, подключить общественность, традиционные религиозные организации к поискам наиболее эффективных методик в этом направлении. Почему об этом стараются не говорить участники подобных конференций? Потому что это не в их интересах, а точнее это невыгодно тем, кто ими руководит и оплачивает их выступления. Остаётся глубоко сожалеть, что в нашей стране, как и в окружающих нас государствах, появляется всё больше бездушных «марионеток», думающих лишь о сиюминутной наживе, но не о спасении той нации, к которой они принадлежат. При этом они называют себя врачами, а то, что они делают – лечением. Всё же в России, слава Богу, пока есть кому и чем ответить на всяческие по сути своей античеловеческие предложения. В начале февраля этого года в Санкт-Петербургском государственном университете был проведён семинар, где его участники положили начало разработке новой Концепции системы государственной антинаркотической политики Российской Федерации. В нём принимали участие такие ответственные должностные лица, как руководитель международно-правового департамента Федеральной службы по контролю за распространением наркотических средств России Дмитрий Костенников, помощник председателя Федерального собрания РФ Наталья Малышева, представитель некоммерческой организации «Европейские города против наркотиков (ECAD)» в России Георгий Зазулин, советник регионального представительства УНП ООН Евгений Очковский. Всего прошедший семинар собрал 45 участников из 7 субъектов Российской Федерации. На нём была озвучена единая позиция в отношении «Программ снижения вреда» в общем и программ заместительной терапии в частности: «Положительно оценивая теоретическое и стратегическое значение «Концепции государственной политики по контролю за наркотиками в Российской Федерации», утверждённой Верховным Советом РФ 22 июня 1993 года, необходимо отметить, что с момента её принятия прошло около 13 лет. За это время как в России, так и в сфере мировой геополитики наркотиков произошли очень большие изменения. Угроза распространения ВИЧ-инфекции была использована политическими силами, заинтересованными в расширении нелегального рынка наркотиков, для обоснования замены стратегии сокращения «спроса на наркотики» на стратегию «уменьшения вреда» от их немедицинского потребления. В качестве политического инструмента проведения этой стратегии была использована Всемирная организация Здравоохранения, рекомендовавшая предупреждение распространения ВИЧ-инфекции среди инъекционных наркоманов основывать на программах предоставления им чистых шприцев (игл) и предоставления фактически ежедневного наркотического пайка (метадона, бупренорфина и пр.).» Далее подчёркивалось, что необходимо «препятствовать попыткам изменить российское законодательство с целью беспрепятственного внедрения опыта некоторых государств (Голландия, Австралия, Швейцария и т.д.) по программам «снижения вреда» (раздача наркоманам чистых шприцев, выдача наркоманами наркотического пайка), при этом строго придерживаться конвенций ООН» [25]. Мы полностью поддерживаем озвученную в Санкт-Петербурге позицию! 27 апреля 2006 г. в здании Рижской городской думы состоялся круглый стол «Страны Балтийского региона — против наркотиков». Его организовали Латвийское региональное отделение международной ассоциации «Европейские города против наркотиков» (ECAD) и информационное агентство «Росбалт». В ходе «круглого стола» был рассмотрен опыт стран региона Балтийского моря в противодействии наркомании, наркотрафику и наркоторговле. Об опыте реабилитации наркозависимых в своих странах рассказали его участники, в том числе и руководитель Рижского центра профилактики негативных зависимостей Аэлита Вагале. В своём докладе она отметила, что с недавних пор латвийская полиция не берёт на профилактический учет рядовых наркопотребителей, что приводит к росту насилия и преступлений, совершаемых, прежде всего, против членов их же собственных семей и ближайшего окружения. «Необходимо, чтобы люди, потребляющие наркотики, были под контролем медицинских, общественных и правоохранительных структур», — уверена Аэлита Вагале. По её мнению, «употребление наркотиков — не «личное дело» наркомана, он должен нести ответственность за свои поступки. Вагале также подвергла резкой критике так называемую «заместительную терапию» — предоставление героиновым наркоманам за государственный счёт метадона в качестве «замены» героина. Она уверена, что метадоновая программа «лоббируется производителями метадона, а её применение в условиях Латвии может принести только вред, спровоцировав увеличение числа «инъекционных» наркоманов.» Клиническая частьМатериал этой части статьи основан на наблюдении больных с зависимостью от наркотиков опийной группы, проходивших стационарное лечение и обращавшихся амбулаторно в наркологические отделения Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского, а также в Душепопечительский центр во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского в период с 2004 по 2006 годы. Исходя из сведений о жизни пациентов известно, что на «чёрном рынке» Москвы и Московской области в настоящее время циркулирует метадон для инъекционного введения. В последние два года рынок продаж метадона значительно расширяется по всей России и странам ближнего Зарубежья. Это вещество отличается от широко распространённого героина более длительным периодом действия и несколько иным психофармакологическим эффектом. Так, если явления абстинентного синдрома (синдрома отмены) после инъекции героина начинают проявляться через 12-18 часов, то после последней инъекции метадона первые признаки абстиненции могут обнаруживаться на 2-3 сутки. В связи таким качеством наркотика он нередко применялся теми наркоманами, которые по каким-либо причинам решили самостоятельно, без медицинской помощи, прекратить употребление героина. В среде наркоманов существует жаргонный термин «перекумариться», который означает способ сравнительно безболезненно перенести тягостные проявления опийной абстиненции («ломки»). Для этого, как считают больные, надо 3-5 раз с интервалом в двое суток ввести внутривенно раствор метадона. Поскольку главной своей бедой наркоманы считают именно «ломку», то её отсутствие расценивается ими как прекрасный результат самолечения. Когда же несколько дней спустя вновь обостряется патологическое влечение к изменению своего психического состояния (то есть к приёму ПАВ), то наркоман, будучи не в силах ему противиться, возобновляет употребление опиатов. Люди, зависимые от опийных наркотиков, прибегали к внутривенным инъекциям метадона и с другими целями, например - из желания реже покупать героин (либо другие опиаты), так как его покупка практически всегда сопряжена с повышенным риском уголовного преследования и последующего наказания. Тогда употребление метадона стабилизировалось в режиме одна инъекция один раз в 2-3 суток на неопределённое время. Переходили на введение метадона и для испытания неких иных, чем при употреблении героина, ощущений. В таких случаях с целью получения стойкой эйфории метадон мог вводиться и ежедневно по 1-3 раза. Но с какими бы целями наркоманы не начинали употреблять метадон, довольно быстро, через 2-3 недели регулярных инъекций, обнаруживалось, что к его употреблению исподволь, поначалу незаметно, возникало стойкое, непреодолимое стремление, резче выраженное, чем при приёме других опиатов, в частности героина. Гораздо более неприятным, но вполне закономерным для употребляющего этот наркотик открытием был неизменно возникающий метадоновый абстинентный синдром, который имел иную клиническую динамику, а также более тяжёлое и упорное течение, чем при отказе от героина. Здесь будет уместно привести 2 автобиографических очерка ребят, в своё время успешно прошедших курс реабилитации на базе Душепопечительского центра во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского. Елена Ф., 25 лет: «Я употребляла наркотики в течение пяти лет. Первые два года «сидела» на героине. Я очень хотела выйти из героинового ада, бросить пагубное зелье, изменить свою жизнь, но у меня не было никаких сил бросить героин, и никто мне не мог в этом помочь. Много раз лечилась в разных клиниках, в том числе и в платных, но кроме снятия физической зависимости «ломки», мне никто ничем помочь не мог. Правда, знакомый врач из одного платного центра при личной встрече посоветовал мне бросить героин с помощью метадона. По его словам - это легко, безболезненно и никаких усилий с моей стороны не требуется. Он объяснил мне, как и в какой дозе я должна принимать метадон. Он также подсказал, где я могу его найти. Так в первый раз я попробовала метадон. Да, действительно, героиновую «ломку» сняла очень просто, и ощущения от метадона были не как от обезболивающих и седативных препаратов, а новые, необъяснимые и интересные для меня. Прошло две недели, я должна была уже «завязать» с так называемым лечением, но с каждым днём метадон мне нравился всё больше и больше, причём сразу это не осознала, всё произошло незаметно и быстро. Я сравнивала ощущения от принятия героина и метадона и отдала предпочтение последнему. Мне очень понравилось то, что метадона требовалось меньше, а состояние дурмана держалось дольше, и оно было более приятным. Так я основательно переключилась на метадон, благодаря «деятельному» совету врача. Всем своим друзьям стала советовать лечиться с помощью метадона. И те, кто начинали его употреблять, уже не хотели возвращаться к героину, но и к нормальной жизни без наркотиков они также не хотели возвращаться. Шло время, метадон засасывал меня в свое болото всё сильнее, и у меня выработалось сильное влечение к нему - и психическое и физическое. Иллюзия того, что метадон экономичнее героина, исчезла. Теперь мне пришлось употреблять его также часто, как и героин, по нескольку раз в сутки. Стоил метадон в два раза дороже, купить его я могла только у чеченцев. Чтобы доставать деньги на метадон, мне пришлось решиться на криминал, и я стала воровать. Пыталась ли я бросить потребление метадона? Да, пыталась, и неоднократно, но сделать было это теперь невозможно. «Ломки» от метадона были настолько тяжёлыми, что их и сравнить ни с чем нельзя и описать словами невозможно, к тому же многие наркологи не берутся лечить метадоновых зависимых. Они советовали мне сначала «перескочить» на героин, а потом уже брались лечить от героина, но и перескочить с метадона на героин я yже не могла!... На мой взгляд, вводить метадоновую программу означает менять «шило на мыло» и плодить ещё большее число наркозависимых, причем, уже безнадёжных. Мне кажется, у нас будет такая же ситуация, как в Голландии. Молодёжь с раннего утра будет стоять в очереди за «дозой». Кирилл Д., 25 лет, бывший наркозависимый, реабилитант ДПЦ, прошедший через «метадоновую программу»: «Сегодня, наверное, каждый из нас слышал о метадоне и метадоновой программе. Кто-то поддерживает её, кто-то категорически против, кто-то ещё не решил на какую сторону склониться. Как человек, прошедший наркотический ад, я хочу, да и, наверное, обязан рассказать вам о том, что сделал метадон в моей жизни. Сначала хочу рассказать немного о себе. Родился я в благополучной семье, в г. Минске, столице республики Беларусь, тогда БССР. Мои родители с красными дипломами закончили факультет радиофизики БГУ (Белорусского государственного университета). Успешно начав собственное дело к концу 80-х, началу 90-х г.г. наша семья могла позволить себе практически всё. С 1991 года, учась в третьем классе, я начал заниматься гандболом, параллельно осваивая фортепиано и программирование (компьютер). Учился хорошо, совершенствовался в спорте. В 1997 году меня забрали учиться в УОР (училище олимпийского резерва) города Бреста. В общем, всё в моей жизни текло ровно и благополучно, пока не появились они – НАРКОТИКИ! Придерживаясь лозунга «в жизни нужно попробовать всё», я даже не мог предположить насколько серьёзно это обернётся против меня. Самое страшное было то, что наркотики, а именно группа опиатов (в том числе и метадон) понравились мне сразу же. Тогда это казалось настолько круто, так красиво... Да, тогда наркотики для меня были кайфом, но ненадолго... Прошло некоторое время и я понял, что это на самом деле очень серьёзно. Я пережил состояние абстинентного периода за три недели. Мне стало ясно, что героин не прощает никому. Но самое страшное было не то, что меня ломало, а то, что «кайф» полностью завладел моим сознанием. Человек становится наркоманом не тогда, когда он чувствует зависимость, а в тот момент, когда первый раз пробует наркотик. И это единичные случаи из многих многих тысяч, когда после первого употребления человек навсегда решает не пробовать больше наркотики и не пробует. Моя жизнь стала сущим адом. Но самое страшное случилось тогда, когда ко мне пришёл он – МЕТАДОН. Первый раз попробовав его ещё тогда, в 1999 году, как наркотик, теперь, в 2002 году, он пришёл ко мне как лекарство (по совету знакомых врачей!). Но это мнение о нём оказалось обманчиво. Систематически употребляя метадон в течение четырёх месяцев, и всё это время надеясь на то, что он поможет мне вернуться к нормальной жизни, я наконец-таки понял, что это такое на самом деле. Муки, которые мне пришлось перетерпеть больше месяца, были настолько невыносимыми, что героин мне показался по сравнению с этим адским зельем просто лёгонькой разминкой. За полгода он разрушил меня сильнее, чем все остальные наркотики вместе взятые за три предыдущих года. Я действительно осознал, что такое метадон. Это чудовище пожирало мою плоть и мою душу с каждым днём всё больше и больше. От него умерли мои единственные друзья, я даже не могу дать объяснения тому, что я сейчас жив. Да, естественно те, кто на сегодняшний день поддерживает метадоновую программу, могут говорить о том, что всё это лишь потому, что лечение было неправильным, непрофессиональным и тому подобное. Не знаю, какие цели преследуют люди, заинтересованные в метадоновой программе, но знаю я точно, что метадон – страшнейший наркотик, что с помощью этой программы проблема психологическая, а точнее – зависимость не пройдёт, а только усилится. Я с полной уверенностью заявляю, что, легализуя метадон, - легализуется смерть и муки. Следовательно, те люди, которые пытаются его легализовать – убийцы! [8].» Комментарии здесь излишни… В нашей клинической практике ни разу не фиксировался факт прекращения употребления наркотиков после проведения самостоятельного «курса» заместительной терапии метадоном. Напротив, при знакомстве с историями заболевания, становилось совершенно чётко понятно, что период систематического употребления метадона – это в подавляющем большинстве случаев вновь сформированная самостоятельная зависимость. Реже встречались больные с полинаркотической, то есть множественной зависимостью, для которых метадон был одним из разных употребляемых ими наркотиков опийной группы. У этих пациентов чередовались периоды употребления метадона и героина или метадона, героина и ацетилированного опия. Инъекции метадона часто сопровождались регулярным курением каннабиноидов. Наблюдение за пациентами с метадоновой зависимостью позволило изучить основные особенности проявления синдрома отмены. Первые явления абстиненции (синдрома отмены) начинали проявляться не ранее конца вторых - начала третьих суток после последней инъекции. Вначале появлялись заложенность носа, чихание, слёзотечение, насильственная зевота, озноб, чередующийся с периодически возникающим ощущением жара, повышенной температуры тела. Больные были неусидчивыми, беспокойными, в глазах появлялся тревожный блеск. На третьи-четвёртые сутки к указанным симптомам присоединялись боли в животе - в подложечной области и по ходу кишечника, возникал многократный жидкий стул, начинались боли в мышцах и суставах ног, позвоночника, рук, которые носили вытягивающий, выламывающий, зудящий, ноющий характер. Наступала стойкая бессонница: больные, будучи сонливыми, вялыми, не могли заснуть ни на минуту несколько суток подряд. Патологическое влечение («тяга») у таких пациентов проявлялось в виде неотступных, очень ярких мыслей о желательности введения любого наркотика опийной группы, в виде воспоминаний о приятных наркотических переживаниях, снов наркотического содержания. Чаще оно носило у них постоянный, монотонный характер, реже - возникало приступообразно (в основном, в вечернее время). Перечисленные явления могли тянуться до трёх недель подряд, а «тяга» - и более, если по каким-либо причинам наркотизация не возобновлялась в более ранние сроки. Лечение больных с метадоновой зависимостью осуществлялось только в стационарных условиях, поскольку домашний вариант или амбулаторное лечение в данном случае просто не имеют смысла. При проведении лечебно-восстановительных мероприятий данной категории больных отмечались специфические особенности. Если при грамотно подобранных лекарственных средствах ещё получалось смягчать симптомы абстиненции, то само влечение к метадону, «стержень» заболевания, поддавалось коррекции гораздо хуже. Даже когда пациент отличался сознательным стремлением к избавлению от наркотической зависимости (что само по себе встречалось редко), понимал, что с ним происходит, своевременно сообщал врачу о нарастании интенсивности мыслей и воспоминаний о наркотиках – даже в таких исключительно благоприятных случаях значительные дозы препаратов, подавляющих «тягу», не всегда были эффективны. Чаще, чем среди больных с зависимостью от героина, отмечалось досрочное прерывание больными лечебной программы вследствие повышенной интенсивности патологического влечения, что приводило к быстрому возобновлению наркотизации. Таким образом, любому практикующему врачу-наркологу, среднему и младшему персоналу наркологических отделений, а также наркоманам и их родителям в нашей стране совершенно очевидно, что употребление метадона быстро приводит к формированию синдрома зависимости, который протекает длительно и мучительно. Этот неоспоримый факт обязательно следует учесть на высоком государственном уровне при обсуждении возможности внедрения программ ЗМТ в России. Печальный опыт литвыДля составления более полного мнения о возможных последствиях легального распространения метадона в среде наркопотребителей остановимся подробнее на печально известном прибалтийском опыте включения ЗМТ в наркологическую практику, а именно – в Литовской республике. В 1995 году два специалиста из Литвы прошли стажировку по программам лечения наркомании в Лондоне и Амстердаме, которая была организована при поддержке Программы ФАРЕ Европейской комиссии. Впоследствии Министерство здравоохранения Литовской Республики провело ряд встреч для обсуждения возможности осуществления в Литве экспериментальной программы заместительной терапии, после чего организовало подготовку специалистов в данной области, проходившую в Швеции. Затем в мае 1995 года была разработана первая национальная методика, рекомендованная ООН в лице Управления по наркотикам и преступности лечения [93]. К началу 2005 года на территории Литовской республики функционировало четыре центра, применяющего в своей практике опиоиды-агонисты. Они были расположены в городах Вильнюс, Клайпеда, Каунас и Шауляй. Напомним, что на одном из семинаров в Хельсинки, проводившемся в рамках 66-й сессии ООН (1999 год), приводились факты, свидетельствующие о том, что в Литве по инициативе общественного движения «Наркоманы и их родители за метадон» с 1995 года стала использоваться метадоновая программа в качестве альтернативной терапии больных героиновой наркоманией. Уже в первые две недели её применения двое больных наркоманией погибли от передозировки метадона [6]. Ю.Б.Шевцова, старший научный сотрудник отделения наркологии Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени В.П.Сербского, практикующий врач-нарколог, а также один из соавторов данной работы в начале января 2005 года находилась в городе Вильнюс (Литва). Там, по приглашению Эмилиса Субата, главного врача Вильнюсского государственного наркологического центра, ныне главного нарколога Министерства здравоохранения Литвы, посетила его клинику. В ней, наряду с другими методами лечения алкогольной и наркотической зависимости, с 1995 года, как было указано выше, практикуется ЗМТ для больных опийной наркоманией. В Центре объединены разнообразные методы лечения и патронажа наркологических больных.
На ЗМТ больные поступают, как правило, после нескольких безуспешных попыток лечения у частнопрактикующих врачей. Вместе с традиционным медикаментозным лечением, в городе распространены имплантации налтрексона (300 долларов США на 1 месяц), который вводится в одной суспензии с триамцинолоном (гормональным препаратом). Около 50% больных, находящихся на программе ЗМТ, составляют русские. Ежедневно за метадоном в вышеуказанный кабинет Центра приходят 170-180 человек. В этом помещении расположены стол и стул для медицинской сестры, осуществляющей выдачу ранее назначенной дозы, стул для наркопотребителя, сейф с медицинской документацией. Окна закрыты решётками во избежание возможных попыток ограбления кабинета. Ёмкости из тёмного стекла с раствором метадона (производства фирмы «Nycomed») объёмом по одному литру находятся в том же сейфе, ключ от которого находится у медицинской сестры. Из этих бутылей она наливает метадон в специальное дозировочное устройство, затем разливает его по приготовленным заранее одноразовым пластиковым стаканчикам в строгом соответствии с дозой, предписанной каждому зависимому врачом. Необходимо отметить, что ЗМТ проводится не анонимно: на каждого больного врач ведёт амбулаторную карту, а больной собственноручно расписывается под каждой полученной дозой метадона в специальном учётном журнале. Суточная доза метадона варьирует от 30 до 210 мл, на основании принципа «не дать меньше»: она должна быть достаточной для отсутствия психического дискомфорта и, тем более, явлений абстиненции. Произвольно (обычно один раз в три месяца) медицинским персоналом проводятся анализы мочи на содержание других наркотиков, бензодиазепинов, димедрола. Первые три месяца нахождения в программе больной должен ежедневно приходить за своей дозой лично, далее при удовлетворительном состоянии и чистых анализах на наличие в организме иных наркотических средств метадон может выдаваться на руки больному с расчётом на 2-3 дня вперёд. Более того, его могут передавать больному через близких родственников и медицинский персонал, если имеется официальная справка о нетрудоспособности потребителя и доверенность на право получения этого наркотика другим лицом. По прошествии трёх месяцев ежедневного посещения Центра наркозависимый, легально употребляющий метадон, может быть переведён под наблюдение в обычную поликлинику по месту жительства, где за его дальнейшим состоянием и нахождением в программе ЗМТ следят врач-психиатр, медицинская сестра и социальный работник. В Вильнюсе всего семь поликлиник, к каждой прикреплено от 5 до 20 человек, получающих метадон. Социальный работник должен решать следующие вопросы, возникающие у наркопотребителя: восстановление утраченных документов, постановка на учёт на бирже труда, помощь в поступлении на обучение, оформление медицинского страхового полиса, получение инвалидности (в основном, по поводу туберкулёза или незаживающих трофических язв). Программа ЗМТ, используемая в Вильнюсе, является «низкопороговой»:
На момент ознакомительного визита в Центр, имелись больные, которые с перерывами различной продолжительности приходили в тот самый кабинет за метадоном, начиная с 1995 года, то есть с момента начала функционирования программы ЗМТ. Количество таких индивидуумов к тому времени составляло 36 человек. Из первых 59 человек, пришедших в программу, зафиксировано 7 смертельных исходов – 1 суицид, 3 сепсиса, 4 случая передозировки нелегальными наркотиками на фоне приёма метадона. Но это лишь цифры. За ними скрываются «маленькие» человеческие трагедии с реальными потерями. Кроме того, вообще отслеживание лиц, по тем или иным причинам ушедших (исключённых) из программы ЗМТ, проводимой в Вильнюсском наркологическом центре, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Поэтому говорить о достоверности имеющейся в наличии информации не приходится, вышеозначенные цифры могут быть и больше. После изложения основополагающих моментов применения ЗМТ в Вильнюсе по принципу «как должно быть», далее расскажем о личных наблюдениях Ю.Б.Шевцовой в процессе ознакомления со специфическими особенностями их проведения, то есть «как есть на самом деле». Картина предстаёт весьма удручающая. Подавляющее большинство наркозависимых, на протяжении многих месяцев принимающих метадон, выглядят ужасающе: одеты в чёрных тонах (что косвенно свидетельствует о хронически подавленном настроении), лица отёчные, бледные, землистого цвета, без всякого выражения каких-либо эмоций на них («полутрупы»), взгляд отсутствующий, походка медленная, неуверенная, речь монотонная, тихая, невыразительная. В связи с мощным подавлением иммунитета метадоном, от малейшего повреждения кожи на теле возникают практически не заживающие трофические язвы. Часто развиваются сопутствующие данному виду терапии наркозависимости воспаления лёгких, у некоторых пациентов – туберкулёз. С трудом можно представить подобных людей-«призраков» на любом рабочем месте. А ведь сторонники введения в нашей стране программ ЗМТ продолжают вещать о великой силе метадона, позволяющего со временем вернуть пациента в общество, ресоциализировать его во всех отношениях! Но о какой социализации можно говорить, если на программах заместительной терапии во всём мире от силы в среднем остаётся 10-20% пациентов, в основном тех, кто обладает высоким уровнем организации и определённым ресурсом личности. Удерживаются на метадоновой программе достаточно благоприятные больные, они неплохо лечатся и в существующих реабилитационных системах. Вместе с тем ни один из опрошенных Ю.Б.Шевцовой в Вильнюсе участников ЗМТ прекращать приём метадона не собирался. Вообще, дальнейшая перспектива жизни таких людей весьма сумрачна: его вряд ли возьмут на высокооплачиваемую работу, на работу, связанную с ответственностью, с финансами и тому подобное, его здоровье будет постоянно подтачиваться метадоном, он часто будет болеть, он не сможет иметь детей, он будет намертво привязан к своему реабилитационному центру или аптеке и никуда не сможет уехать, он должен будет несколько раз в неделю сдавать анализы мочи на содержание в ней других наркотиков и алкоголя. Неужели это и есть та самая хвалёная адекватная помощь страдающему человеку, его социальная реабилитация?! Как бы то ни было, в Литве действует специальная программа, согласно которой работодатель обязан устраивать на работу в том числе и людей, принимающих легальный метадон. Причём, как это ни парадоксально звучит, «метадонщики» имеют право работать даже в сфере общественного питания. Хотя вряд ли кто-то возьмёт на себя ответственность за столь смелый поступок, но на бумаге такой вариант предписан. Социальные работники обязаны помогать участникам программ ЗМТ в их трудоустройстве, правда чаще всего самим наркопотребителям это абсолютно не нужно. Вследствие формирующегося у них в процессе нахождения в программе выраженного апато-абулического синдрома к психологической поддержке, предлагаемой в Центре такие люди прибегают крайне редко, а от социальных программ постоянно увиливают. Ни во что хорошее и светлое они уже не верят. Их жизнь чем-то напоминает растительную – не жизнь, а существование, от «дозы» к »дозе». Раньше был, к примеру, героин, а теперь – метадон, поменялось лишь название, суть же осталась прежней – химическая зависимость. Более того, в близлежащих от кабинетов выдачи метадона местах в Вильнюсе те самые наркопотребители стали собираться в небольшие группы, вызывая этим крайнее недовольство со стороны местных жителей, вынужденных обращаться за помощью в органы правопорядка. Ни для кого не секрет, что наркоманы просто так, без повода, очень редко собираются в группы. С наибольшей вероятностью это свидетельствует о факте присутствия среди них продавца наркотиков, стремящегося любой ценой получить доход от их незаконной продажи. Таким образом, рядом с Центрами выдачи метадона в Литве сформировался ещё один крупный рынок нелегального сбыта наркотических средств. И хотя местные наркополицейские успешно пресекают подобные деяния, они происходят вновь и вновь. К чести литовских правоохранительных органов, необходимо отметить, что в этом государстве продажа метадона на «чёрном» рынке сведена к минимуму. В любом случае, несмотря на получаемый метадон, участники программ ЗМТ всегда стремятся различными веществами хоть немного усилить его действие, что, как уже неоднократно указывалось выше, нередко приводит к передозировкам, часть из которых заканчивается смертью. Одновременно с этим следует отметить, что ежеквартальный контроль за употреблением других наркотических средств, бензодиазепинов и димедрола носил на момент посещения Центра чисто символический характер и проводился редко, даже с указанной кратностью. Как нам кажется, в случае проведения тщательного массового тестирования лиц, находящихся на поддерживающем лечении метадоном, полученные результаты сильно подпортят статистику результативности введённой в Литве программы. А ведь в «Декларации о руководящих принципах сокращения спроса на наркотики», опубликованной на русском языке Управлением по наркотикам и преступности при ООН в 2003 году чётко написано: «Меры по сокращению спроса должны быть направлены на предупреждение потребления наркотиков и уменьшение неблагоприятных последствий злоупотребления наркотиками». Невероятно трудно назвать происходящее, в том числе и в Литве такими словами. В тоже время при более тщательном изучении представленного выше текста находим, что «наиболее часто прописываемым замещающим лекарственным средством является метадон, который используется для лечения опиоидной зависимости» [93]. Вот такие «двойные стандарты» стали окружать нас со всех сторон! В связи с вышеизложенным возникает закономерный вопрос: на каком основании вместо лечения с последующей реабилитацией (как социальной, так и духовной) некоторые медицинские чиновники теперь и в России предлагают больным людям пожизненное химическое рабство – новую наркоманию? Печальный опыт сербииВ июне месяце текущего года одному из авторов данной работы, иеромонаху Анатолию (Берестову), довелось побывать в служебной командировке в Сербии по приглашению общества Сербско-Русской дружбы и Сербской Православной церкви, а также некоторых членов Парламента Сербии. Ситуация в этой родственной нам стране на сегодняшний день, как и у нас, весьма далека от благополучной. Представители всем известных международных организаций и там продолжают активно навязывать программы «снижения вреда», в том числе заместительной терапии наркозависимых. И хотя официально на территории республики они ещё не приняты, но в некоторых городах уже запущены пилотные (пробные) проекты. За время пребывания в Сербии, отцу Анатолию (Берестову) удалось побеседовать с близкими родственниками потребителей наркотиков, ежедневно официально получающих поддерживающую дозу метадона. Все они в один голос заявили, что эта страшная методика окончательно превращает их детей в «нравственных уродов» и было бы лучше для всех окружающих, если бы они (наркозависимые) оставались на героине. В качестве примера и объяснения кажущейся на первый взгляд абсурдной мысли приведём две истории из реальной жизни ребят, попавших в расставленные «сети». Урош Стеф., 23 года. Проживает в городе Нови Сад, республика Сербия. В течение 4 лет употреблял инъекционным путём (внутривенно) героин, последние 6 месяцев находится на ЗМТ. Первоначально получал каждое утро в 9:00 по 300 капель, последний месяц – 200 капель. К моменту осмотра предъявляет жалобы на неудовлетворительное самочувствие: повышенную раздражительность, нервозность, трудности при засыпании и неглубокий кратковременный сон. В связи с этим вынужден на ночь постоянно принимать снотворный препарат – формидон. Также отмечает частые сильные головные боли, изнуряющие его и мешающие нормальной жизнедеятельности. Их появление также связывает с началом приёма метадона. Кроме того, пациент указывает на выраженные боли в нижних конечностях в области голени тянущего и ноющего характера, возникшие с момента перехода на употребление метадона. Сообщает об ухудшении внимания и памяти, отсутствии влечения к противоположному полу. При разговоре с ним наблюдаются резкое снижение интереса к окружающей жизни, вялость, апатия, недовольство всем и всеми вокруг, особенно матерью («всё время контролирует») и лечащим врачом, которого считает обманщиком, ибо тот в начале программы обещал «скорое выздоровление, но оно так и не наступило». Вспоминая о прошлом опыте героиновой наркотизации, говорит, что «даже тогда был более активен и жизнерадостен». Никакого улучшения в собственном состоянии с момента начала ЗМТ не чувствует. Мотивация на дальнейшее продолжение лечения, а также на поиски работы полностью отсутствует. К проводимой ЗМТ относится крайне отрицательно, но не видит других возможных путей решения проблемы зависимости от наркотиков. При осмотре отмечается повышенная масса тела (приобретённая в процессе ЗМТ) – рост составляет 175 см., вес – 97 кг. (до начала терапии весил 78 кг.) Наблюдаются нерезко выраженные отёки обеих стоп. При вытягивании рук вперёд определяется мелкоамплитудный тремор пальцев. Для лица характерны гипомимия (маскообразное лицо) и сухость кожных покровов (как и по всему телу), цвет их имеет землистый оттенок. Сухожильные рефлексы снижены. Мать больного при личной беседе акцентирует внимание на том, что после начала проведения ЗМТ сын быстро стал агрессивным, злобным, неуправляемым молодым человеком, легко возбудимым. Вместе с тем абсолютно не проявляет желания к дальнейшему обучению или трудоустройству. Потерял последних друзей. Однако этот факт его нисколько не беспокоит – проявляет пассивность в этом отношении. Ежедневно употребляет большое количество пива. Таким образом, в психическом и соматическом статусе на первый план выступает ярко выраженный апато-абулический синдром во всех его проявлениях, астенический синдром, ожирение средней степени, снижение сексуальной функции, алгический (болевой) синдром. Второй осмотренный больной – Невин Зел., 24 года. Студент филологического факультета местного университета. Проживает в том же городе (Нови Сад). ЗМТ получает в течение последних двух месяцев. До этого времени на протяжении 1,5 лет внутривенно употреблял водный раствор героина. Страдает бронхиальной астмой с детства. С юности увлекался музыкой, закончил музыкальную школу. Однако с начала применения метадона отмечает потерю всякого интереса к творчеству, учёбе в университете. Предъявляет жалобы на резкое ухудшение памяти, стал плохо запоминать слова и фразы изучаемого английского языка. Участились приступы бронхиальной астмы. Мать больного фиксирует усилившееся безволие сына, неспособность к дальнейшему обучению на факультете, полную потерю интереса к друзьям и музыке. Неврологический и соматический статус без ярко выраженных особенностей (в силу кратковременного нахождения в программе ЗМТ). Однако и здесь мы видим начало формирования апато-абулического синдрома вместе с выраженной астенией нервной системы. При этом следует отметить, что два вышеописанных пациента находились на заместительной терапии до полугода. В связи с этим вновь возникает закономерный вопрос – неужели таких детей хотят видеть матери и отцы рядом с собой?! Вряд ли кто-то из сторонников внедрения ЗМТ во всём мире сможет дать положительный ответ на него. Печальный опыт болгарииК настоящему моменту на территории Болгарии функционирует шесть Центров выдачи метадона: четыре расположены в городе София (1 обслуживает 300 человек, 3 – по 100-150 употребляющих наркотики внутривенно), 1 Центр ЗМТ в городе Пловдив, рассчитанный на обслуживание 150 человек, и один в городе Варна, также выдающий метадон 150 лицам, страдающим наркотической зависимостью от инъекционных наркотиков опиумной группы. В июле этого года два автора данной работы – иеромонах Анатолий (Берестов) и клинический ординатор ФГУ «ГНЦ ССП им. В.П.Сербского» Каклюгин Николай посетили с рабочим визитом город Варна (Болгария). Доктор Цветелина Дончева, управляющая Центром психического здоровья, руководитель программы поддержки и лечения метадоном в этом городе, согласилась встретиться с нами и рассказать о своём отношении к подобным методам в наркологической практике, а также об опыте, накопленном за годы функционирования варненской программы ЗМТ. Её оптимизм и энтузиазм в отношении достигнутых успехов и дальнейших планов на будущее, вызвали у нас недоумение и сомнения в действительном уровне профессионализма некоторых сотрудников этого Центра. Представленные нашему вниманию статистические данные за 2004-2005 годы лишь усилили их. Метадон в Варне начали выдавать в 2003 году при финансовой поддержке городской администрации. Программа была запущена как «высокопороговая». Первоначально охватили 100 наркозависимых, в 2005 году количество включённых в неё потребителей опиатов инъекционным путём увеличили до 150 человек. По данным за тот же, 2005 год, планово, с постепенным снижением дозировки, прекратили получать ЗМТ 30 человек. Из них 23 бесследно исчезли из поля зрения местных врачей. И только о 7 полностью прекративших ежедневное потребление метадона, как и других наркотиков, нам с гордостью поведала заведующая Варненским отделением выдачи метадона. Причём ежемесячное тестирование на содержание некоторых наркотических веществ и психотропных средств после выхода из программы ЗМТ проводится лишь три раза, то есть только первые 3 месяца после выхода из программы выдачи метадона осуществляется контроль трезвости пациента. А что дальше? Как говорится, тайна, покрытая мраком. То есть, представленные нам катамнестические данные абсолютно невозможно рассматривать серьёзно. Ведь здесь необходимо учитывать тот факт, что люди, прошедшие лечение от наркотической зависимости в государственных медицинских лечебных учреждениях, чаще всего дают рецидивы и снова возвращаются к прежнему образу жизни, как правило, именно после трёхмесячного воздержания от всякого употребления наркотиков. Несмотря на такие неутешительные результаты, доктор Цветелина Дончева сообщила о своих надеждах на дальнейшее расширение программ заместительной терапии метадоном в городе Варна и организации в нём «низкопороговых» программ, таким образом вовлекая в постоянную «легальную» наркотизацию намного большее количество несчастных наркоманов, и тем самым окончательно закрыв большинству из них дорогу к настоящей трезвой жизни. Вообще, как ни странно для нас, в Болгарии наиболее популярный метод «лечения» среди практикующих врачей заключается в элементарном выписывании лицам, страдающим наркотической зависимостью, препаратов-заместителей опиоидных наркотиков. Мы наблюдали пациента, который в течение 3-х последних лет постоянно принимает назначенный врачом препарат «Субститол» (Morphine sulphate pentahydrate). Он, правда, работает и не совершает противозаконных поступков, но не имеет никакого желания ни прекратить дальнейшее употребление наркотиков, ни постепенно снижать дозу, со временем став трезвым человеком. Такая жизнь устраивает и пациента, и врача. Хотя стоимость одной упаковки этого легального наркотика (30 капсул) составляет в среднем 49 левов (около 800 рублей). При ежедневном употреблении 5 капсул (среднесуточная доза) купленный запас расходуется за 6 дней. Итого получается в пересчёте на российские деньги 4000 рублей в месяц. При этом уровень жизни, соответственно и заработной платы, в большинстве городов Болгарии ниже, чем в России. Как нам рассказали сами наркоманы (мы посетили и местное отделение наркологии), героин у наркодилеров есть, но в большинстве случаев он плохого качества и по несоизмеримо высокой цене. В данном случае государство из каких-то своих соображений, протянуло своеобразную «руку помощи» наркоманам, разрешив безрецептурную продажу кодеин- и морфийсодержащих препаратов через аптечную сеть. Это произошло в 1995-96 годах. Прошло несколько лет, прежде чем государство осознало всю серьёзность последствий от этих необдуманных действий. За это время в сети всё тех же фармацевтических корпораций попало огромное количество героиновых наркоманов, теперь ставших морфийными или кодеиновыми. Быстро научившись изготавливать из легально приобретаемых в аптеках наркосодержащих препаратов раствор для инъекций, они передали эти навыки и умения окружающим заинтересованным лицам, что в итоге привело к резкому росту наркомании в стране. Соответственно, возросла и смертность от передозировок и других последствий злоупотребления подобными препаратами, либо в сочетании их с «уличными» наркотиками. В России сейчас наблюдается страшно похожая картина. В конце 90-х годов государственные органы Болгарии смогли пересмотреть своё отношение к создавшейся плачевной ситуации и после разгоревшейся в обществе дискуссии поставило продажу кодеин- и морфийсодержащих препаратов на строгий учёт. Однако нечистые на руку врачи приспособились к новым условиям наркорынка и за определённую плату (в пересчёте на российские денежные знаки около 500 рублей) продолжают выписывать всё те же препараты пролонгированного морфия или его солей. Многие наркозависимые, ранее употреблявшие героин, теперь «сидят» на выписываемых врачами наркотиках, поскольку качество первого за последнее время сильно ухудшилось, а вот таблетки морфия или его солей, затем превращаемые в раствор для внутривенного введения, полностью удовлетворяют их потребностям. Местные жители даже описали случай, произошедший недавно в Варне, когда наркодилеры взорвали машину одного из врачей, активно (за вознаграждение) выписывающего наркоманам «легальные» наркотики, таким образом отбивая у «торговцев смертью» клиентов. Похожая ситуация, когда существуют как «нелегальный», так и «легальный» наркорынки, активно вовлекающие жертв в свои сети, наблюдается на всей территории Болгарии, особенно в крупных городах. Мы приняли участие в автопробеге, организованном Варненской митрополией Болгарской Православной церкви с целью привлечь внимание болгарского народа к проблемам роста наркомании в стране и предложить обществу взглянуть на синдром зависимости не только с медицинских позиций, но и с точки зрения духовности, а также озвучить позицию российских наркологов в отношении недопустимости использования заместительной терапии, называя её при этом лечением. Вместе с участниками автопробега мы проехали практически по всем областям Болгарии. И везде наблюдали одну и ту же безрадостную картину – большая часть местной молодёжи употребляет в основном каннабиноиды, героин или выписываемые врачами (если можно их таковыми назвать в этом контексте) наркотические препараты. Причём последние становятся всё более популярны среди наркозависимых лиц, их можно приобрести практически в любой аптеке, предварительно купив у знакомого врача соответствующий рецепт. Наркоманы уже знают, к кому из местных врачей можно подойти с этим вопросом. Вот к чему может привести стремление упростить работу наркологической службы таким чудовищным способом. Очень надеемся, что в России подобная практика никогда не будет применима. Всё же лучше учиться на чужих ошибках, чем на своих – слишком высока их цена! Одной из основных причин визита в Болгарию явилось посещение Православного центра реабилитации наркозависимых, созданного в городе Варна летом 2004 года при участии иеромонаха отца Анатолия (Берестова). За прошедшие 2 года в Центре прошли стационарную и амбулаторную реабилитацию более 200 человек. Из них в состоянии устойчивой ремиссии на данный момент находится около 60%. Следует отметить, что никто из них в процессе реабилитации и после её окончания не получал заместительную терапию, то есть в данном случае подход основан исключительно на полном воздержании от любого употребления психоактивных веществ. При этом он даёт действительно хорошие результаты, в отличие от сомнительных успехов, которые нам пытались продемонстрировать некоторые медики города Варна. Более того, после озвучивания нашей позиции, полностью совпадающей с мнением всей российской государственной наркологической службы, в отношении низкой эффективности, а значит и бессмысленности применения заместительной (поддерживающей) терапии для лечения лиц, страдающих синдромом зависимости от ПАВ, часть докторов во главе с вышеупомянутой Цветелиной Дончевой и заместителем главного врача Варненской городской психиатрической больницы написали и распространили в местные СМИ открытое письмо, осуждающее объявленную нами позицию. Болгарская Православная Церковь поддержала наше заявление, однако вышеуказанные доктора всеми силами пытались отстоять навязанную со стороны части стран Европейского Союза методику, приносящую определённый экономический эффект обществу и государству в целом, а также огромные доходы производителям метадона, бупренорфина, морфина и прочих «легальных» наркотиков. В тоже время заинтересованные в дальнейшем существовании этого бизнеса люди стараются всеми силами скрыть все чудовищные последствия своей деятельности, постепенно убивающей местную молодёжь и не дающей им абсолютно никакой возможности обрести здоровую полноценную жизнь без наркотиков. При этом они называют это лечением! Смешно, если бы не было так грустно… Не представляет особого труда понять причину столь яростного отстаивания этой дикой с нашей точки зрения позиции. Хотя её болгарские сторонники утверждают, что как раз внедрение заместительной терапии и есть вершина цивилизованного подхода в решении проблемы наркотической зависимости, а наша, российская, медицина отстала в этом отношении от ведущих стран Запада. Всё дело в том, что Болгария очень торопилась вступить в Евросоюз в 2006 году и правительству было предписано соблюдать все поставленные перед ними условия и задачи, в том числе и медицинского характера, одной из которых является внедрение программ заместительной терапии в государственную наркологическую практику этой страны. Вот так, в угоду политическим амбициям некоторые болгарские деятели забыли, что их основная задача – беречь и защищать свой народ, но не губить его, уничтожая последние остатки здравомыслия и вытравливая душу из тела своих и без того больных сограждан! Политический аспектА теперь давайте схематически представим себе наркорынок и борьбу с ним в виде двух кругов, один из которых – наркорынок, находится внутри другого – сил борьбы с ним. Если во внутреннем кольце существует несомненное единение, выраженное общими интересами – нажива (сверхобогащение) и употребление, то во внешнем кольце такового не наблюдается и пока быть не может. К нашему глубочайшему сожалению, все антинаркотические силы на сегодняшний день разъединены. Силовые структуры продолжают бороться с наркоугрозой, в принципе неплохо, но всё же тщетно – победить её самостоятельно они не могут. Медицина полностью излечить наркозависимых не в состоянии. Общество только говорит об этом и грамотно наладить соответствующую сложившейся ситуации профилактику своими силами также не может. Тогда спрашивается: как вписываются в эти круги, внутренний и внешний, «Программы снижения вреда»? Где их место в этих «кругах ада»? Конечно же, не во внутреннем! Но это только на первый взгляд. Таблица №5. Место «Программ снижения вреда» в процессах наркотизации населения.
Если учесть, что провозглашённые в мире «Программы снижения вреда» не решают ни вопросы лечения и реабилитации наркозависимых (в полном смысле этого слова), ни вопросы профилактики наркомании и сопутствующих ей опасных инфекций, то каждому здравомыслящему человеку станет очевидно, что эти меры загоняют существующую проблему вглубь общества (социума), создавая видимость активной борьбы с наркоманией, а на самом деле предоставляя наркоманам комфортную жизнь. В итоге это, наоборот, способствует процветанию наркомании, что, безусловно, играет на руку наркодельцам. В соответствии с чем место ЗМТ, как и всем остальным программам «снижения вреда» во внутреннем круге! Как говорится в подобном случае – что и требовалось доказать. Бесспорным фактом является то, что использование программ заместительной терапии на территории Российской Федерации в случае их принятия на вооружение современной наркологией, либо, что ещё хуже, некими заинтересованными общественными организациями, будет являться прямым актом геноцида российской молодёжи, направленным на максимальное её уничтожение. А это уже угроза будущему всей страны! Немногим известен тот факт, что Управление по наркотикам и преступности Организации Объединённых Наций (ООН) проявляло интерес к работе Русской Православной Церкви в области профилактики и реабилитации наркозависимых. В июне 2004 года состоялась встреча исполнительного директора этого учреждения господина Антонио Мариа Коста со Святейшим патриархом Московским и всея Руси Алексием II, во время которой были затронуты вопросы необходимости расширения сотрудничества РПЦ и Управления, для чего последнее готово было оказать разного рода помощь Церкви в вопросах профилактики наркоманий, а также лечения и реабилитации лиц с зависимым поведением. Летом 2005 года эта позиция была озвучена представителю Душепопечительского Православного Центра святого праведного Иоанна Кронштадтского. Предварительные переговоры показали, что вышеозначенное Управление действительно готово оказать ДПЦ помощь и участие в проекте «Строительство Всероссийского Центра реабилитации наркозависимых и лиц с другими зависимостями, профилактики аддиктивного поведения детей, подростков и молодёжи». Однако на состоявшейся чуть позже встрече с советником по информации и внешним связям Управления по наркотикам и преступности ООН, региональным представителем в России и республике Беларусь уже было чётко заявлено, что Управление не может материально содействовать ДПЦ в строительстве реабилитационного центра, тем не менее готово активно участвовать в вопросах профилактики зависимого поведения, лечения и реабилитации наркозависимых. При этом подчёркивалось, что:
Другими словами, Управление по наркотикам и преступности ООН было готово оказывать ДПЦ некоторую материальную поддержку деятельности через спонсорскую помощь в данном направлении, но согласно участвовать в оплате лишь отдельных мероприятий при условии администрирования и контроля со стороны определённых экспертов и консультантов ООН, а также при неукоснительном исполнении всех предложенных ими программ. Таким образом, вновь была предпринята очередная попытка навязать вредные и чуждые нам программы, отработанные и выброшенные на Западе, а теперь активно насаждаемые в России через некие созданные специально для этих целей общественные фонды и неправительственные организации. Не получив утвердительного ответа на свои предложения, Управление сразу же потеряло всякий интерес к дальнейшему возможному сотрудничеству в ряде намеченных программ, постепенно сняв вопрос с текущей повестки. Там, где возможно, сейчас пытаются всеми имеющимися в распоряжении силами продавить удобное кому-то «решение» вопроса на местном уровне, через правительство. В настоящий момент серьёзное давление оказывается на Украину, Казахстан, Сербию, Болгарию и другие страны, окружающие территорию Российской Федерации, не говоря уже о самой России. Окончание следует
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ1. Айзберг О.Р. Заместительная терапия зависимости от опиоидов (обзор литературы). – Наркология и аддиктология/сборник научных трудов под ред. проф. В.Д.Менделевича. – Казань, 2004. – С.44-80. 2. Алтынбекова Г.И., Кожахметова Б.А., Россинский Ю.А. К вопросу о заместительной поддерживающей терапии метадоном. – Павлодар-Караганда, 2004. 3. Бабаян Э.А. Легализация наркотических средств и международное право (междисциплинарный подход). - Журнал «Вопросы наркологии» № 2. - 1992. - С.58-67. 4. Бабаян Э.А. О применении метадона. - Журнал «Вопросы наркологии» № 3. - 1996. - С.43-46. 5. Бабаян Э.А. К проблеме судебно-фармаконаркологической экспертизы. - «Независимый психиатрический журнал» I.- 2001.-С.22-27. 6. Бабаян Э.А. Закат метадоновых программ. - «Независимый психиатрический журнал» III.-2001.-С.8-11. 7. Белогуров С.Д. Стокгольмский опыт лечебной программы с метадоновой поддержкой (использован материал брошюры «Welcome to the Stockholm Methadone Maintenance Treatment Program: Information for Clients», Karolinska Institute, 1996). – Интернет-источник. – 2006. 8. Берестов А.И. (иеромонах Анатолий) Метадон – тропинка к спасению или путь в бездну? – Москва, 2005. – 12 с. 9. Благов Л.Н. Опиоидная зависимость: клинико-психопатологический аспект. – Москва, 2005. – 316 с. 10. Бохан Н.А., Катков А.Л., Россинский Ю.А. Ранняя профилактика и неоабилитация больных опийной наркоманией. – Павлодар, республика Казахстан, 2005 – 287 с. 11. Васильев Т., Адажук А. Необходимость заместительной терапии в республике Молдова. – «СПИД Фонд Восток-Запад» (AIDS Foundation East-West – AFEW) – Кишинёв, 2001. 12. Воронин К.Э. Использование метадона для лечения больных опийной наркоманией. - Журнал «Вопросы наркологии» № 2. - 1994. - С.13-15. 13. Врублевский А.Г., Рохлина М.Л., Воронин К.Э. Современные подходы к фармакотерапии наркоманий. - Журнал «Вопросы наркологии» № 2. - 1995. - С.8-15. 14. Гофман А.Г. О перспективах введения в отечественной наркологии метадоновой программы. - Журнал «Вопросы наркологии» № 2. - 1994. - С.23-25. 15. Дмитриева Т.Б., Игонин А.Л. Современные возможности медицины в лечении лиц, страдающих наркологическими заболеваниями. – Журнал «Наркология» №1.-2006.- С.56-60. 16. Дмитриева Т.Б., Игонин А.Л., Клименко Т.В., Кулагина Н.Е., Пищикова Л.Е. Злоупотребление психоактивными веществами (клинические и правовые аспекты). – Москва , 2003 - 316 с. 17. Доклад Международного комитета ООН по контролю за наркотиками за 1999 год, ООН, Нью-Йорк, 2000. – С. 70-71. (опубликовано в журнале «Независимый психиатрический журнал» III.-2001.-С.6). 18. Доклад Международного комитета ООН по контролю за наркотиками за 2000 год, ООН, Нью-Йорк, 2001. – С. 72-74. (опубликовано в журнале «Независимый психиатрический журнал» III.-2001.-С.6-7). 19. Должанская Н.А., Егоров В.Ф., Харькова Н.В. Метадоновая терапия: обоснование применения, история внедрения, оценка эффективности. - Журнал «Вопросы наркологии» №2.-1994.-С.2-13. 20. Должанская Н.А. Современные подходы к профилактике и лечению ВИЧ-инфекции в связи с употреблением наркотических и других психоактивных веществ. – Наркология и аддиктология/сборник научных трудов под ред. проф. В.Д.Менделевича. – Казань, 2004. 21. Елшанский С.П. Некоторые этические и психологические проблемы реализации программ «снижения вреда» среди потребителей наркотиков. - Журнал «Вопросы наркологии» №2.-2003.-С.36-51. 22. Иванец Н.Н., Альтшулер В.Б. «Заместительная терапия» наркомании метадоном и другими опиоидными наркотиками: происхождение, суть и тенденции. - Журнал «Вопросы наркологии» №2. - 2004. - С. 3-7. 23. Клин клином не вышибешь, даже метадоновым. – статья в газете «Комсомольская правда» от 27.04.2001. 24. Концепция системы государственной антинаркотической политики в Российской Федерации (проект ECAD). - Журнал «Наркология» №5.-2006.- С. 8-10. 25. Краснов В.Н., Иванец Н.Н., Дмитриева Т.Б., Кононец А.С., Тиганов А.С. Меморандум «Нет» метадоновым программам в Российской Федерации (применение метадона нельзя рассматривать как лечение)». // Сборник «Социально значимые болезни в Российской Федерации» под редакцией Л.А. Бокерия и И.Н. Ступакова. – НЦССХ им. А.Н. Бакулева. - Москва, 2006.-С. 79-83. 26. Кузьминов В.Н., Абросимов А.С. Наркомании, токсикомании: фармакотерапия наркологических заболеваний // Лекарственные средства в наркопсихофармакологии / Под ред. В.А. Шаповаловой, В.В. Шаповалова. – Харьков, 2002. – С. 68–107. 27. Леженцев К. Заместительная терапия метадоном – основной фактор обеспечения доступа ВИЧ-позитивных потребителей наркотиков к антиретровирусной терпаии. – Международная программа снижения вреда. – Будапешт, 2001. 28. Менделевич В.Д. Заместительная терапия и легализация наркотиков: подмена понятий. - Сборник материалов международной конференции «Новые методы лечения и реабилитации в наркологии (заместительная терапия, психофармакотерапия, психотерапия)». - Казань, 2004. - С. 206-208. 29. Менделевич В.Д. Заместительная метадоновая терапия – меньшее из зол. - Сборник материалов международной конференции «Новые методы лечения и реабилитации в наркологии (заместительная терапия, психофармакотерапия, психотерапия)». - Казань, 2004. – С.210-212. 30. Менделевич В.Д. Терапевтические приоритеты российских наркологов. – Сборник материалов международной конференции «Новые методы лечения и реабилитации в наркологии (заместительная терапия, психофармакотерапия, психотерапия)». - Казань, 2004. – С.212-214. 31. Надеждин А.В. О применении «заместительной терапии» у больных опийной наркоманией. - Журнал «Вопросы наркологии» № 5. - 2001. - С.66-71. 32. Надеждин А.В. – Перспективы внедрения «заместительной терапии» у больных опийной наркоманией в России. - Журнал «Наркология» №2.-2002.- С.42-44. 33. Найденова Н.Г. Метадон у больных опийной наркоманией. - Журнал «Вопросы наркологии» № 2. - 1994. - С.25-26. 34. Профилактика наркомании, токсикомании, алкоголизма и табакокурения. Нормативные правовые акты. – Москва, 2002. – 288 с. 35. Пятницкая И.Н. Наркомании: руководство для врачей. – Москва, 1994. – 544 с. 36. Пятницкая И.Н. К вопросу о применении метадона. - Журнал «Вопросы наркологии» № 2. - 1994. - С.25. 37. Пятницкая И.Н. Развитие наркотизма в прошлом и настоящем (часть II). - Журнал «Вопросы наркологии» № 3. - 1995. - С.75-95. 38. Савченков В.А., Сиволап Ю.П. Злоупотребление алкоголем в клинике опийной наркомании. - Журнал «Вопросы наркологии» № 1. - 2002. - С.67-77. 39. Саранг А. Снижение вреда: исторический обзор. - Информационно-ресурсный центр программы «Российская инициатива снижения вреда» организации «Врачи без границ», 2000. 40. Сиволап Ю.П., Савченков В.А. Превентивная терапия опийной наркомании налтрексоном. - Журнал неврологии и психиатрии, №11, 1998. – С.22-25. 41. Сиволап Ю.П., Савченков В.А. Клиническое применение агонистов опиатов для лечения опийной наркомании. - Журнал неврологии и психиатрии, №5, 2000. – С.66-69. 42. Сиволап Ю.П. Психозы у больных наркоманией. - Журнал неврологии и психиатрии, №2, 2003. – С.16-18. 43. Сиволап Ю.П., Савченков В.А., Аксельрод Б.А., Кубарев Д.А., Чиченков Т.О. Купирование синдрома отмены метадона у акцепторов метадоновых программ. - Журнал неврологии и психиатрии, №11, 2003. – С.33-37. 44. Сиволап Ю.П. Оценка роли разных классов лекарственных средств в терапии опиоидной зависимости. - Журнал неврологии и психиатрии, №1, 2004. – С.31-36. 45. Сидоров П.И. История и современные вопросы применения алкоголя и наркотиков в лечебной практике. - Журнал «Наркология» №1.-2003.- С.26-37. 46. Сольберг Ю. Стандарты и гарантии качества лечения лиц, зависимых от запрещённых законом наркотиков, и социальной реадаптации наркозависимых в странах Европейского Союза и в Норвегиии. - Журнал «Наркология» №1.-2006.- С.33-41. 47. Фармакологические подходы к лечению опиоидной зависимости (сборник научных статей). – Киев, 2001. – 166 с. 48. Франкл В. Человек в поисках смысла. – Москва, 1990. – 368 с. 49. Халлберг Т. Наркополитика и эпидемия ВИЧ. - Журнал «Наркология» №5.-2006. – С.24-26. 50. Юханссон П. Наркомания неизлечима, но подконтрольна. - Журнал «Наркология» №1.-2006. – С.42-43. 51. Bale R.N., van Stone W.W., Kuldau J.M., Engelsing T.M., Elashoff R.M., Zarcone V.P. Therapeutic communities vs methadone maintenance. A prospective controlled study of narcotic addiction treatment: design and one-year follow-up. // Arch Gen Psychiatry. – 1980. – P. 179-93. 52. Ball J.C., Ross A. The effectiveness of methadone maintenance treatment. Springer, 1991. 53. Bruneau J., Lesotho F., Franco E. et al. High rates of HIV infection among injection drug users in needle exchange programs in Montreal: results of a cohort study. Am J Epidemiol. 1997; 146: 904-1002. 54. Caplehorn J.R., McNeil D.R., Kleinbaum D.G. Clinic policy and retention in methadone maintenance. // Int J Addict. – 1993. - Vol. 28, №1. - P. 73-89. 55. Condelli W.S. Strategies for increasing retention in methadone programs. J Psychoactive Drugs. – 1999. - Vol. 25, № 2.- P. 143-147. 56. Cushman P., Dole V.P. Detoxification of rehabilitated methadone maintained patients. JAMA 1973; 226 : 7 : 747-752. 57. Des Jarlais D.C., Marmor M., Paone D. et al. Lancet, 1996; 987-991. 58. Dole V.P., Nyswander M.E. A medical tretmentfor diacethylmorphine (heroin) addiction. JAMA. – 1965. – 193 : 646. 59. Dole V.P. Detoxification of methadone patients and public policy (editorial). JAMA. – 1973. – 226 : 7: 780-781. 60. Dr. Annie Mino, Sylvie Arsever. За и против метадоновой программы лечения наркоманий. Реферат. - «Независимый психиатрический журнал», IV, 1998. – С.25-33. 61. Farre M., Mas A., Torrens M., Moreno V., Cami J. Retention rate and illicit opioid use during methadone maintenance interventions: a meta-analysis. // Drug and Alcohol Dependence. – 2002. - Vol.65. – P. 283–290. 62. Fisher D.G., Anglin M.D. Survival analysis in drug program evaluation. Part I. Overall program effectiveness. // Int J Addict. - 1987.- Vol. 22, № 2.- P. 115-34. 63. Fischer G., Gombas W., Eder H., Jagsch R., Stuehlinger G., Aschauer H.N., Kasper S. Vergleichsuntersuchung von Buprenorphin und Methadon im Rahmen der Erhaltungstherapie Opiatkranker. // Nervenarzt. – 1999. - Vol. 70. – P. 795–802. 64. Goelz J. Der drogenabhaengige Patient. Urban & Fischer, 1999. 65. Goelz J. Moderne Suchtmedizin. Thieme, 1999. 66. Gunne L.-M., Gronbladh L. The Swedish methadone maintenance program: a controlled study. // Drug Alcohol Depend. – 1981. – Vol. 7. – P. 249–56. Hagan H, McGough JP, Thiede H, et al. Syringe exchange and risk of infection with Hepatitis B and C viruses. Am J Epidemiol. 1999; 149: 203-218. 67. Hagan H., McGough J.P., Thiede H. et al. Syringe exchange and risk of infection with Hepatitis B and C viruses. Am J Epidemiol. 1999; 149: 203-218. 68. Hser Y., Hoffman V., Grella C.E. et al. A 33-year follow-up of narcotics addicts. Arch Gen Psychiarty. 2001; 58: 503-508. 69. Ives Ledoux. Оценка лечения методом заместительной терапии в сети помощи наркоманам (R.A.T.) в 1989-1993 г.г. – первые результаты. – Журнал «Вопросы наркологии» № 2. – 1994. – С.15-23. 70. Johnson R.E., Chutuape M.A., Strain E.C., Walsh S.L., Stitzer M.L., Bigelow G.E. A comparison of levomethadyl acetate, buprenorphine, and methadobe for opioid dependence. // N Engl J Med. – 2000.- Vol. 343. – P. 1290-1297. 71. Johnson R.E., Jaffe J.H., Fudala P.J. A controlled trial of buprenorphine treatment for opioid dependence. // JAMA. – 1992. - Vol. 267. – P. 2750–2755. 72. Kang S.Y., De Leon. Correlates of drug injection behavior among methadone outpatients. Am J Drug Alcohol Abuse. – 1993. – Vol. 19. – P. 107-118. 73. Kosten T.R., Schottenfeld R., Ziedonis D., Falcioni J., Buprenorphine versus methadone maintenance for opioid dependence. // J. Nerv. Ment. Dis. – 1993. - Vol. 181. – P. 358–364. 74. Krausz M., Raschke P., Naber D. Substitution von Heroinabhangigen mit Methadon. // Internist. – 1999. - Vol. 40. – P. 645–650. 75. Langendam M.W., van Brussel G.H., Coutinho R.A., van Ameijden E.J. Methadone maintenance treatment modalities in relation to incidence of HIV: results of the Amsterdam cohort study. AIDS 1999; 13 (13): 1711-1716. 76. Lehman F., Lauzon P., Amsel R. Methadone maintenance: predictors of outcome in a canadian milieu. // J Subst Abuse Treat. – 1993. – Vol. 10.- P. 85-89. 77. Ling W., Wesson D.R., Charuvastra C., Klett C.J. A controlled trial comparing buprenorphine and methadone maintenance in opioid dependence. // Arch. Gen. Psychiat. – 1996. - Vol. 53. – P. 401–407. 78. Mansson A.S., Moestrup T., Nordenfelt E., Widell A. Continued transmission of hepatitis B and C viruses, but no transmission of human immunodeficiency virus among intravenous drug users participating in a syringe/needle exchange program Scand J Infect Dis 2000; 32 (3): 253-256. 79. Mathias R. High-risk sex is main factor in HIV infection for men and women who inject drugs. NIDA Notes 2002/2003; 17: no.2. 80. Mattick R.P., Ali R., White J.M., O’Brien S., Wolk S., Danz C. Buprenorphine versus methadone maintenance therapy: a randomized double-blind trial with 405 opioid-dependent patients. // Addiction. - 2003, 441–452. 81. O'Connor P.G., Oliveto A.H., Shi J.M., Triffleman E.G., Carroll K.M., Kosten T.R., Rounsaville B.J., Pakes J.A., Schottenfeld R.S. A randomized trial of buprenorphine maintenance for heroin dependence in a primary care clinic for substance users versus a methadone clinic. // Am J Med. – 1998. – Vol. 105. – P. 100-105. 82. Pani P.P., Maremmani I., Pirastu R., Tagliamonte A., Gessa G.L. Buprenorphine: a controlled clinical trial in the treatment of opioid dependence. // Drug Alcohol Depend. - 2000. - Vol. 60. - P. 39-50. 83. Schechter M T, Strathdee SA, Cornelisse PG, et al. Do needle exchange programmes increase the spread of HIV among injection drug users?: an investigation of the Vancouver outbreak. AIDS. 1999 ; 13(6): F45-51. 84. Schottenfeld R.S., Pakes J.R., Oliveto A., Ziedonis, D., Kosten T.R. Buprenorphine vs methadone maintenance treatment for concurrent opioid dependence and cocaine abuse. // Archs. Gen. Psychiat. - 1997. - Vol. 54. – P. 713–720. 85. Strain E.C., Stitzer M.L., Liebson I.A., Bigelow G.E. Buprenorphine versus methadone in the treatment of opioid-dependent cocaine users. // Psychopharmacology. – 1994. - Vol.116. – P. 401–406. 86. Strain E.C., Stitzer M.L., Liebson I.A., Bigelow G.E. Comparison of buprenorphine and methadone in the treatment of opioid dependence. Am J Psychiat. – 1994. - Vol. 151. - P. 1025–1030. 87. Strain, E.C., Stitzer M.L., Liebson I.A., Bigelow G.E. Dose-response effects of methadone in the treatment of opioid dependence. // Ann. Intern. Med. – 1993. - Vol. 119. – P. 23–27. 88. Strathdee S.A., Galai N., Safaiean M. et al. Sex differences in risk factors for HIV seroconversion among injection drug users: a 10-year perspective. Arch Intern Med. 2001; 161(10): 1281-128. 89. Strathdee S.A., Patrick D.M., Currie S.L. et al. Needle exchange is not enough: lessons from the Vancouver injecting drug use study. AIDS. 1997; 8: F56-65. 90. Ullmann R. Geschichte der arztlichen Verordnung von Opioiden an Abhaengige. // Suchttherapie 2001. - №2. - P. 20-27. 91. van Beusekom I., Iguchi M.Y. A review of recent advances in knowledge about methadone maintenance treatment. RAND Europe, 2001. 92. van Haastrecht H.J., van Ameijden E.S., van den Hoek J.A. et al. Predictors of mortality in the Amsterdam cohort of human immunodeficiency virus (HIV)-positive and HIV-negative drug users. Am J. Epidemiol 1996; 143: 380-91. 93. Материалы по вопросам лечения наркомании. Лечение наркомании и реабилитация: практическое руководство по планированию и осуществлению. – Организация Объединённых Наций, Управление по наркотикам и преступности. – Нью-Йорк, 2003. Сайт «Нет – Наркотикам», Москва, 2007 г. |
|
        Способна ли генная инженерия модифицировать наркополитику? Мы стоим на пороге научных достижений, способных поставить под вопрос саму идеологию прогибиционизма в области контроля за оборотом наркотиков и психотропных веществ.   Лифт в подвал. Интервью с Николаем Валуевым "Я прививаю детям тот образ жизни, который был у меня в их возрасте: я был постоянно чем-то занят, и у меня просто не оставалось времени на вредные привычки. Нужно быть всегда при деле: многие проблемы - от праздного образа жизни..."  Кокаин был проклятием нашей молодости Статья посвящена сравнительно мало изученному историческому факту – влиянию Первой мировой войны на расширение немедицинского потребления наркотических средств в России и странах Запада...  Как сходит с ума Россия: конопля, "спайс", "веселящий газ"... О реальных последствиях потребления наркотиков для психического и телесного здоровья потребителей, а также социального здоровья России – в материале к.м.н., врача психиатра-нарколога Николая Каклюгина.  Афганистан превращается в крупнейшего мирового производителя наркотиков Через год после появления в Афганистане иностранных войск во главе с США некоторые страны с тревогой начали говорить о расширении площадей посевов под наркокультурами и росте объемов контрабанды героина...  Аналитические технологии против "дизайнерских наркотиков" Agilent Technologies является мировым лидером в области лабораторного оборудования, которое используется, в том числе, в области токсикологии, судебно-медицинских и допинговых исследованиях.  Грустные последствия использования "веселящего газа" В последнее время в крупных городах России участились случаи употребления в молодежной среде с немедицинскими целями закиси азота или "веселящего газа"... |
|
|
||||||
| Московский | | Российская | | Государственная программа РФ "Противодействие незаконному обороту наркотиков" | |
|
     |
|
 |
|
|
|||
Настоящий ресурс может содержать материалы 18+
|
 |
|
|
