Татьяна Валентиновна, как Вы считаете, почему в России так плохо работает наркологическая служба и что нужно сделать для того, чтобы она была эффективной?

– Дефект нашей наркологической службы – это то, что она работает только на детоксикацию. То есть 90-95% мощностей нашей наркологической службы направлены на выведение из запоя и снятия абстиненции и постабстинентных расстройств. Это безобразие, потому что во всем мире все наркологические услуги сконцентрированы на реабилитации. Такого, как у нас, нет нигде. Чем это плохо? Когда мы выводим человека из состояния опьянения и абстиненции, он, не умея жить трезвой жизнью, обязательно рано или поздно вернется к употреблению вещества. Причем это происходит скорее рано, чем поздно.

Поэтому бессмысленно заниматься детоксикацией, если потом мы его не включаем в реабилитационные программы. Значит, нужно построить таким образом нашу службу, чтобы основные мощности были направлены на обеспечение пациентов реабилитационной помощью. Иначе есть некий обман наших пациентов: они считают, что мы их лечим, а на самом деле мы их не лечим, мы их только подготавливаем к лечению, потому что основным звеном в лечении наркологического больного является как раз его реабилитация.

Почему же не проводится дальнейшая реабилитация?

– Ну, во-первых, реабилитация – это очень долго, это очень сложно, это затратно по эмоциональным ресурсам врача, по трудовым ресурсам. А детоксикацию провести очень легко: капельницы, медикаменты – и пациенты за два-три дня выходят из алкогольной абстиненции, за 10 дней – из наркотической абстиненции.

Татьяна Валентиновна, сейчас много частных клиник в России по лечению наркозавизимости. Как Вы считаете, они реально оказывают помощь или же занимаются профанацией?

– Я считаю, что дело не в том, государственная это клиника или же частная. Дело в том, как она лечит, какие услуги оказывает, и насколько качественно. К сожалению, и частные наркологические учреждения в большей степени, как и государственные, занимаются только детоксикацией. И очень небольшой процент из них занимаются реабилитацией, и реабилитацией качественной.

Центр может заявлять себя как реабилитационный центр и под это получает лицензию, а потом может заниматься детоксикацией, и никто это не контролирует, и никто не проверяет, потому что в лицензии у него не записано, какими техниками он может пользоваться. В том числе такие центры могут пользоваться техниками, которые у нас в стране запрещены, не лицензированы и не имеют разрешения. Получается некая свобода творчества. И это часто выходит за грань дозволенных лечебных мероприятий.

Лечение наркозависимых должно быть анонимным?

– Когда в советское время был введен диспансерный учет наркологических больных, а на учет ставили всех, кто обращался в государственные наркологические учреждения, эти люди сразу теряли в своих правах. Они не получали разрешения на вождение автомобиля, на ношение оружия, у них сразу же возникал целый ряд ограничений на профессии. И это правило действует до сих пор. Если больной обращается анонимно, то тогда он этого ущемления в правах не получает. И посмотрите, какая парадоксальная ситуация складывается в настоящее время. Больной, который обратился платно в негосударственное учреждение, лечится анонимно и он в правах не теряет.

Больной, который обратился платно в государственную наркологическую клинику, тоже лечится конфиденциально и анонимно и в правах не поражается. А больной, который обратился бесплатно, потому что у него нет денег оплатить лечение, ставится на учет со всеми вытекающими ограничениями. Тогда возникает вопрос: чем торгуют наркологические клиники – медицинскими услугами или правами? То есть получается, что больной платит при анонимном лечении не за лечение, а за сохранение прав. Согласитесь, это чудовищно.

Есть еще одна нелепость. Вроде бы больной обратился за лечением, его нужно поощрять, а мы его поражаем в правах. Поражать в правах нужно не за то, что он обратился за лечением, а за то, что он совершил правонарушение: нарушил административный кодекс, нарушил уголовный кодекс.

Таким образом, происходит отток больных из государственных наркологических учреждений в негосударственные, а, с другой стороны, нарушаются права малообеспеченных слоев населения, которые не могут оплатить анонимное лечение и сохранить свои права.

Если, например, это ущемление в правах как следствие учета снять, то согласитесь, не будет и смыла в анонимном лечении.

Татьяна Валентиновна, Ваше отношение принудительному лечению?

– Вообще, принудительное лечение есть во всех странах Евросоюза и во всех штатах Америки. Но это принудительное лечение применяется не ко всем наркологическим больным, а только к тем, кто является нарушителем закона. Наши СМИ очень любят рассказывать про известных представителей зарубежного шоу-бизнеса, которых, например, поймали за рулем в пьяном виде и отправили на принудительное лечение от алкоголизма. А у нас этого нет.

И сейчас Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков пытается восстановить это принудительное лечение, только оно будет называться не принудительное, а альтернативное, потому что оно будет применяться по отношению к правонарушителям, которые совершили нетяжкие преступления и вместо отбывания наказания им будет предлагаться лечение от алкоголизма или наркомании. Сейчас это рассматривается и обсуждается. Я думаю, что это будет обязательно.

Сейчас очень широко обсуждается вопрос тестирования учащихся на потребление наркотиков. Как вы относитесь к этой инициативе, как это должно происходить?

– У нас есть диспансеризация учащихся и задача диспансеризации – выявить патологию на раннем этапе, чтобы начать ее лечить. И никто не говорит о том, что это является нарушением прав гражданина. И если расширить эту диспансеризацию анализом на наркотики, мы, таким образом, выявляем потребителей наркотиков на ранних этапах, пока еще нет болезни. Вопрос в другом: для чего мы их выявляем? Если для того, чтобы с ними прицельно работать, чтобы они прекратили употребление наркотиков, и у них не развилась зависимость: то, таким образом, мы соблюдаем их право на здоровье. Все боятся, что в результате тестирования в отношении потребителей наркотиков, будут приниматься репрессивные меры, но это же не так. Все это сделано не для того, чтобы их репрессировать, а для того чтобы начать заниматься с ними прицельно. Другой вопрос, что Минобрнауки и Минздравсоцразвития должны разработать системы профилактической работы с этими лицами, которых будет выявлять тестирование.

Как Вы считаете, нужно ли тестировать еще какие-то категории населения, кроме школьников и студентов?

– Обязательно должны тестироваться лица, которые занимают особо ответственные должности. Например, все водители, все летчики. Согласитесь, человек, который отвечает за жизнь нескольких сотен пассажиров, должен тестироваться на алкоголь и в начале полета и в его конце. Потому что у него особо ответственная профессия. Должна быть отлажена система этого тестирования, чтобы тестировали их не представители той авиакомпании, которые обеспечивают эти полеты, а должна быть какая-то независимая служба, которая будет это проводить. Очень много разных профессий, от которых зависит жизнь и здоровье многих людей. Они обязательно должны тестироваться.

Татьяна Валентиновна, опыт борьбы с наркоманией какой страны для России наиболее приемлем?

– Я думаю, что нельзя брать какую-то конкретную страну и срисовывать ее сценарий. В каждой стране есть что-то позитивное. Ну, если брать по алкоголю. В Америке, например, очень серьезные ограничительные мероприятия в отношении продажи алкоголя. Алкоголь в Америке во всех штатах продается с 12 до 8 вечера, продается лицам не моложе 21 года, не продается в супермаркетах, а только в специализированных магазинах. В Европе, например, таких серьезных ограничений по продаже нет. Но зато в Европе более серьезные санкции, если человек в состоянии алкогольного опьянения за рулем – это лишение прав как минимум на три года, это громадные штрафы, например в Германии, это направление на принудительное лечение от алкоголизма. То есть в каждой стране есть что-то позитивное.

В борьбе с наркоманией какие страны смогли добиться действительно хороших результатов?

– В Америке, где основной наркотик кокаин, в последние пять лет идет серьезная тенденция к снижению числа потребителей кокаина.

Как они этого добились?

– Там очень серьезная профилактическая работа. В Америке в частных школах тестируют школьников на наркотики, полицейские с собаками обследуют шкафчики школьников на предмет хранения наркотиков и это не считается нарушением прав. Там очень хорошо поставлена воспитательная работа по формированию здорового образа жизни, развита система спортивного воспитания в школе и есть широкий круг профессий, где обязательно наркотестирование.