О "наркотизации" русской речи 26 ноября 2010 :: Тамара Редькина Современный язык не может не отражать реалий сегодняшнего дня. Оказала ли наркоэпидемия свое влияние на нашу повседневную речь? Словари фиксируют у слова наркотизация следующие значения:
Под "наркотизацией" русской речи мы понимаем широкое проникновение в разговорный язык и в тексты СМИ лексики жаргона наркоманов (наркожаргона). Приведем примеры заголовков публикаций (подчеркнуты жаргонизмы): Наркоманы словят меньше кайфа (МК, 2010), Как расчищали дорогу наркоте (там же), Травка по пояс (Трибуна, 2010), Страна раскумирилась (Русский Newsweek, 2008, №52) игра слов: окказионализм раскумириться (индивидуально-авторское слово, значение которого с опорой на контекст можно сформулировать как 'воспринимать политического деятеля как кумира') образовано с отсылкой к жаргонному глаголу раскумариться 'курить препараты конопли или опиаты', С дурью маяться (Русский Newsweek, 2009, №44); Звезды и дурь (Metro, 2010. №176). Освещая проблему наркотизации общества, российские СМИ часто используют в речевом оформлении этой темы стандартные ходы, например на все лады трансформируя известные слова Карла Маркса "Религия – опиум народа": Зачем опиум для народа (Русский Newsweek, 2008, №26); Народ для опиума (Русский Newsweek, 2009, №44). Отражением процесса наркотизации общества является не только широкое распространеие наркожаргонизмов в разговорной речи, но и увеличение в литературном языке количества слов с элементом нарко-. Приведем данные, полученные в результате обзора словарей. За точку отсчета примем состав словообразовательного гнезда с элементом нарко в "Словообразовательном словаре русского языка" А. Н. Тихонова (М., 1985), словник которого в 145 тысяч слов являлся самым полным на тот момент: наркотик, наркотический, наркотика 'наркотические средства', наркотизировать(ся), наркотизация, наркотизатор, наркология, нарколог, наркологический, наркомания, наркоман, наркоманка, наркоманический, мононаркомания, полинаркомания (15 слов). "Как известно, пишет А. И. Стребков, начало эпидемии наркомании в России приходится на конец 70-х годов ХХ века" (Стребков А. И. Антинаркотическая политика в современной России: образовательный аспект // Наркология, 2005, №2. С. 9), что подтверждают и словарные данные: в 1980 году выходит в свет первый выпуск словарных материалов "Новое в русской лексике" под редакцией Н. З. Котеловой (далее НРЛ), в котором представлены новые, не отмеченные словарями слова, зафиксированные в текстах 1977 года, среди которых находим неологизм наркоманистый. Суффикс ист имен прилагательных передает не только значение отношения к тому, что названо исходным существительным, но и значение дополнительной количественной и/или качественной оценки (пятнистый, костистый, плечистый, голосистый – наркоманистый), а это означает, что уже в то время наркомания как социальное явление попала в фокус общественно-речевого внимания, следствием чего стало стремительное возрастание количества слов соответствующей группы. Обратимся к данным ежегодников "Новое в русской лексике" (НРЛ).
"Толковый словарь русского языка конца ХХ века. Языковые изменения" отмечает актуализацию в послеперестроечном лексиконе таких слов, как наркоман, наркомания, наркотики, наркотический. Итак, в настоящее время только словари фиксируют около 60 слов с элементом нарко-, но состав группы постоянно расширяется: наркосвятой, наркополицейский, наркокартель, наркотрафик, наркотест, наркоситуация, наркопоток, наркопритон, наркотизм, наркозависимый, наркозависимость, антинаркотический и т. д. Изменение отношения общества к проблеме наркотиков хорошо иллюстрирует развитие переносного (метафорического) значения у данного слова. Если в НРЛ 1979 это значение имеет отрицательную коннотацию 'о том, что воздействует на психику и поведение человека, лишая его чувства реальности' ("Его подводит возбуждающий наркотик антисоветизма"), то в НРЛ 1989 коннотация уже положительная 'то, что вызывает непреодолимое влечение' ("Бизнес тяжелая и изнурительная работа. Но прекрасная и самая азартная. Чистой воды наркотик", "Я собираю людей, для которых работа наркотик"). По замечанию автора публикации в журнале "НаркоНет", доказательством тому, что наркотик популярный бренд, являются расхожие фразы: "Мода это мой наркотик", "Вкус победы это наркотик", "Мед это наркотик", "Секс это наркотик", "Похудение это наркотик", "Зарплата это наркотик" (НаркоНет, 2008, №5. С. 53). Слово наркотик относится к нейтральной лексике (хотя сама реалия вызывает у большинства отрицательные ассоциации), однако у этого слова в переносном значении (в приведенных выше примерах) появляется положительная оценочность, которой обладает и заимствованное из жаргона слово кайф 'состояние полного удовольствия, наслаждения'. Согласно "Словарю наркоманов и молодежного сленга", кайф оценочная конструкция с общеположительным значением, эта оценка приложима к неограниченному кругу предметов и явлений, что как нельзя лучше демонстрирует следующая цитата из романа В. Рекшана "Кайф вечный", являющаяся заключительной фразой произведения: "Все все равно в кайф вечный. А вечный кайф это жизнь". Если рассматривать слово кайф как ключевое в наркожаргоне, то станет понятно, почему оно получило в разговорной речи такую популярность. Большинство представителей стран золотого миллиарда исповедует философию гедонизма, т. е. рассматривает наслаждение (кайф в ненаркотическом смысле) как главную цель пребывания человека в мире, а консумистская модель поведения строится на том, что купить можно все: почему бы не купить себе немного кайфа (наркотика)? "В современном обществе, где все строится на идеале простоты действия, беспроблемной доступности и просто невыносимой легкости бытия, наркотики золотой ключик к достижению всех благ сразу" (НаркоНет, 2008, №5. С. 53). Отметим, что в некоторых заголовках СМИ в качестве носителя наркотического состояния выступает максимально обобщенный субъект страна: Страна раскумирилась (т. е. раскумарилась); Страна кайфует: попали в Вену! Главный редактор журнала "Нарконет" Наталья Смирнова замечает по поводу последнего заголовка: "...с наркотичексим просвещением у нас все в порядке никому не надо объяснять, что такое кайф и для чего нужно попасть в вену. Это знают даже те, кто ни разу не пробовал наркотики. Откуда? Эти знания разлиты в воздухе, и мы каждый день, незаметно для себя, их поглощаем" (НаркоНет, 2008, № 4). Использование наркожаргонизмов в тексте СМИ, адресованном массовой аудитории, предполагает, что эта аудитория хотя бы отчасти знакома с наркожаргоном. Такое знакомство и происходило начиная с 80-х годов ХХ века: "Поражает неограниченная универсальность наркословаря. Он вытеснит другие жаргонизмы и неологизмы и займет главенствующее место в нашем языке. Люди, овладевшие нарколексиконом, начнут ненавязчиво нести его в массы" так в 1988 году писал журнал "Трезвость и культура". Очевидно, что слова из жаргона наркоманов, как и из криминального и других жаргонов, не просто привносят в текст СМИ определенный стилистический эффект. Их употребление отражает то, что "мы начинаем мыслить категориями уголовников и наркоманов, эти категории встраиваются в нашу языковую картину мира, а обозначающие их жаргонизмы начинают выполнять важнейшие функции: номинативную, познавательную, идеологическую" (Сурикова Т. И. Этика как критерий исследования и оценки языка массовых коммуникаций // Этика речевого поведения российского журналиста. СПб., 2009. С. 77). Использование наркожаргонизмов в текстах СМИ можно рассматривать как проявление своеобразной "речевой солидарности" с носителями жаргона наркоманов, поскольку наркожаргонизмы это слова, входящие в личную сферу наркопотребителей и наркоторговцев, обозначающие то, что этим людям "близко физически, морально и интеллектуально" (см. Кобозева И. М. Лингвистическая семантика. М., 2000. С. 90), а значит, имеющие в их речи положительнооценочную заряженность (использование наркожаргонизмов в отрицательнооценочных конструкциях воспринималось бы как стилистически аномальное Курить травку отвратительно; Кумарить неприлично). Может показаться, что речь не самая важная проблема в борьбе с наркоманией. Это мнение представляется ошибочным. Так, принятая в Японии концепция "языкового существования" рассматривает речевую деятельность как естественную среду бытия общественного человека, основной ресурс социального и экономического развития. (Рождественский Ю. В. Теория риторики. М., 1999. С. 66). Переходя из жаргона как замкнутой речевой сферы в разговорную речь, наркожаргонизмы расширяют свое лексическое значение: так, жаргонное выражение сидеть на игле, метафоризируясь, может обозначать уже не только тяжелую форму наркозависимости, но и тяжелую форму любой зависимости (экономика на нефтяной игле, посадить население на иглу банковского обслуживания), что позволяет использовать данное выражение для обозначения действий людей, борющихся с наркоманией по долгу службы: люди, уже годами сидящие на антинаркотической теме (Русский Newsweek, 2009, №44), тем самым на речевом уровне объединяя представителей наркосферы и их противников. Лексика, используемая в текстах СМИ, касающихся наркосферы, часто способствует романтизации этой криминальной области: такие слова, как наркобарон, пушер, драгдилер, обладают эффектом новизны, престижности, не имеют отрицательных коннотаций по сравнению с давно существующими в русском языке словами. В ходе информационно-аналитического совещания "Проблемы современной социальной рекламы антинаркотической направленности" Е. В. Ройзман, депутат Государственной думы, высказал такую точку зрения: "Вдруг, неожиданно, кто-то начал мягко и технично вводить пушистое слово "травка". ... Какие еще "пушеры" и "драгдилеры" барыги, каннибалы, людоеды. ... Вбивается такая терминология, которая "роняет" проблему, успокаивает людей" (Наркология. 2007, №5. С. 24). Проблема терминологии действительно актуальна, если общество хочет эффективно бороться с распространением наркотиков. Пока же нет полной ясности даже с употреблением таких слов, как наркоман и наркозависимый. В неспециализированной речи, в том числе и в текстах СМИ, наркозависимый используется как эвфемистический (смягчающий) синоним слова наркоман, распространено также (особенно в официальном стиле) наименование потребители наркотиков (см., например, публикацию С дурью маяться Русский Newsweek, 2009, №44). Специалисты называют наркозависимым того, у кого существует психологическая потребность в наркотиках, а наркоманом больного, физиологически зависимого от наркотиков. Однако ясно, что приведенные выше слова не отражают все возможные типы отношения людей к немедицинскому употреблению наркотических средств: тот, кто не является ни наркозависимым, ни наркоманом, имеет определенный взгляд на саму возможность употребления наркотиков. Поскольку успешное воздействие на аудиторию возможно лишь в том случае, если мы хорошо представляем себе структуру этой аудитории и учитываем соотношение и контакты различных ее сегментов, рассмотрим структуру семантического (смыслового) поля, представляющего отношение люди – наркотики. Следует оговорить, что не для всех элементов смыслового поля в языке существуют слова; в рабочем порядке обозначим эти элементы потенциальными словами, т. е. такими, которых нет в языке, но которые легко могут быть образованы и будут понятны носителям языка (далее даны курсивом). Структурировать поле будем по принципу оппозиции (противопоставления) наличия или отсутствия нескольких признаков:
Таким образом, мы получаем следующую систему смысловых элементов: Все люди
Обратим внимание на то, что только для двух из восьми смысловых элементов поля в языке имеются соответствующие слова (наркозависимый, наркоман). Но фрагмент смысла, не обозначенный словом, как правило, не выделен в общественном сознании. Восприятие ситуации в ключе наркоман не наркоман вполне удовлетворительно для непрофессионалов, однако недостаточно для тех, кого проблема борьбы с наркотизмом затрагивает профессионально, и особенно для занимающихся антинаркотической политикой и рекламой. Для эффективной борьбы с наркотизацией необходимо учитывать неоднородность целевой аудитории (а это все общество) и строить эту борьбу по принципу "предотвращения следующего шага" (нарконегативный наркопозитивный наркоинициированный наркозависимый наркоман). Наркотизация русской речи отражает процесс наркотизации в обществе и, в свою очередь, способствует его усилению. Если уделять особое внимание эффективности речи в борьбе с этим социальным злом, можно надеяться на оздоровление и нашего языка, и нашего общества. Об авторе Тамара Юрьевна Редькина доцент кафедры теории речевой деятельности Материал размещен на сайте российского представительства международной организации "Европейские города против наркотиков" (ЕСАD). |
Способна ли генная инженерия модифицировать наркополитику? Мы стоим на пороге научных достижений, способных поставить под вопрос саму идеологию прогибиционизма в области контроля за оборотом наркотиков и психотропных веществ. Лифт в подвал. Интервью с Николаем Валуевым "Я прививаю детям тот образ жизни, который был у меня в их возрасте: я был постоянно чем-то занят, и у меня просто не оставалось времени на вредные привычки. Нужно быть всегда при деле: многие проблемы - от праздного образа жизни..." Кокаин был проклятием нашей молодости Статья посвящена сравнительно мало изученному историческому факту – влиянию Первой мировой войны на расширение немедицинского потребления наркотических средств в России и странах Запада... Как сходит с ума Россия: конопля, "спайс", "веселящий газ"... О реальных последствиях потребления наркотиков для психического и телесного здоровья потребителей, а также социального здоровья России – в материале к.м.н., врача психиатра-нарколога Николая Каклюгина. Афганистан превращается в крупнейшего мирового производителя наркотиков Через год после появления в Афганистане иностранных войск во главе с США некоторые страны с тревогой начали говорить о расширении площадей посевов под наркокультурами и росте объемов контрабанды героина... Аналитические технологии против "дизайнерских наркотиков" Agilent Technologies является мировым лидером в области лабораторного оборудования, которое используется, в том числе, в области токсикологии, судебно-медицинских и допинговых исследованиях. Грустные последствия использования "веселящего газа" В последнее время в крупных городах России участились случаи употребления в молодежной среде с немедицинскими целями закиси азота или "веселящего газа"... |
Московский | Российская | Государственная программа РФ "Противодействие незаконному обороту наркотиков" |
Настоящий ресурс может содержать материалы 18+
|